Ахмет-Оглы берет свою клюку
И покидает город многолюдный.
Вот он идет по рыхлому песку,
Его движенья медленны и трудны.
— Ахмет, Ахмет, тебе-ли, старику,
Пускаться в путь неведомый и чудный?
Твое добро враги возьмут сполна,
Тебе изменит глупая жена. —
«Я этой ночью слышал зов Аллаха,
Аллах сказал мне: — Встань, Ахмет-Оглы,
Забудь про все, иди, не зная страха,
Иди, провозглашая мне хвалы;
Где рыжий вихрь вздымает горы праха,
Где носятся хохлатые орлы,
Где лошадь ржет над трупом бедуина,
Туда иди: там Мекка, там Медина» —
— Ахмет-Оглы, ты лжешь! Один пророк
Внимал Аллаху, бледный, вдохновенный,
Послом от мира горя и тревог
Он улетал к обители нетленной,
Но он был юн, прекрасен и высок,
И конь его был конь благословенный,
А ты… мы не слыхали о после
Плешивом, на задерганном осле. —
Не слушает, упрям старик суровый,
Идет, кряхтит, и злость в его смешке,
На нем халат изодранный, а новый,
Лиловый, шитый золотом, в мешке;
Подмышкой посох кованый, дубовый,
Удобный даже старческой руке,
Чалма лежит как требуют шииты,
И десять лир в сандалии зашиты.
Вчера шакалы выли под горой,
И чья-то тень текла неуловимо,
Сегодня усмехались меж собой
Три оборванца, проходивших мимо.
Но ни шайтан, ни вор, ни зверь лесной
Смиренного не тронут пилигрима,
И в ночь его, должно быть от луны,
Слетают удивительные сны.
И каждый вечер кажется, что вскоре
Окончится терновник и волчцы,
Как в золотом Багдаде, как в Бассоре
Поднимутся узорные дворцы,
И Красное пылающее Море
Пред ним свои расстелет багрецы,
Волшебство синих и зеленых мелей…
И так идет неделя за неделей.
Он очень стар, Ахмет, а путь суров,
Пронзительны полночные туманы,
Он скоро упадет без сил и слов,
Закутавшись, дрожа, в халат свой рваный,
В одном из тех восточных городов,
Где вечерами шепчутся платаны,
Пока чернобородый муэдзин
Поет стихи про гурию долин.
Он упадет, но дух его бессонный
Аллах недаром дивно окрылил,
Его, как мальчик страстный и влюбленный,
В свои объятья примет Азраил
И поведет тропою, разрешенной
Для демонов, пророков и светил.
Все, что свершить возможно человеку,
Он совершил — и он увидит Мекку. Ahmet-ogla takes her key
And leaves the city crowded.
Here it goes on loose sand,
His movements are slow and difficult.
- Ahmet, Ahmet, whether you, old man,
Stop in the way an unknown and wonderful?
Your good enemies will take full,
You will change the stupid wife. -
"I heard the call of Allah this night,
Allah told me: - Stand, Ahmet-ogs,
Forget about everything, go, not knowing fear,
Go, proclaiming me praise;
Where the red swirl takes the mountains of the dust
Where chokhlah eagles are worn,
Where the horse rzhet over the Bedouin corpse,
Go there: there Mecca, there Medina "-
- Ahmet-ogs, you are lying! One Prophet
Allah was heed, pale, inspired,
Ambassador from the world grief and anxiety
He flew to the abode of the imperishable,
But he was Yun, beautiful and high,
And his horse was a blessed horse,
And you ... We did not hear about after
Pleshiv, on an ardent donkey. -
Does not listen, stubborn older harsh,
Goes, groiltitis, and anger in his laughter,
On it the bathrobe is sparkled, and new,
Lilac, flashed gold, in a bag;
Armpit cook wrought, oak,
Comfortable even elder hand
Chalma lies how the Shiites require
And ten lire in the sandals are sewn.
Yesterday jackals were taken under the mountain,
And someone's shadow flowed unfortunately,
Today smiled counting
Three oven passed by.
But neither Shaitan nor the thief nor the beast of the forest
Sphidic will not touch Pilgrims,
And in his night, it must be from the moon,
Flowing amazing dreams.
And every night it seems that soon
Throw the thorns and wolf,
As in Golden Baghdad, as in the rod
Patorrug palaces will rise,
And the Red Burning Sea
Before him, the bagresses will disseminate
Magic blue and green chalks ...
And so there is a week for a week.
He is very old, Ahmet, and the path of harsh,
Piercing fobties,
He will soon fall without strength and words,
Flooded, trembling, ribbed robe,
In one of those eastern cities,
Where the plane fees whisper in the evenings,
While black isogeneous Mouzzin
Sings poems about Guria Valleys.
He will fall, but the spirit of his sleepless
Allah misunderstood,
His boy is passionate and in love,
Azrail will take into his arms
And lead the path allowed
For demons, prophets and shining.
Everything that is accomplished may be a person
He committed - and he will see Mecca. | |
