Сказать по-нашему, мы выпили немного,
Не вру, ей-Богу, скажи, Серега!
И если б водку гнать не из опилок,
То что б нам было с пять бутылок.
Вторую пили близ прилавка в закуточке,
Но это были еще цветочки,
Потом в скверу, где детские грибочки,
Потом... Не помню, дошел до точки.
Еще б, я пил из горлышка с устатку и не емши,
Но я, как стекло был, то есть, остекленевший.
Ну а когда коляска подкатила,
Тогда в нас было семьсот на рыло.
Мы, правда, третьего насильно затащили,
Но тут промашка - переборщили.
А что очки товарищу разбили,
Так то портвейном усугубили.
Товарищ первый нам сказал, что, мол, уймитесь,
Что не буяньте, что разойдитесь.
Ну "разойтись" я сразу согласился -
И разошелся, и расходился.
Но если я кого ругал, карайте строго,
Но это вряд ли, скажи, Серега!
А что упал - так то от помутненья,
Орал не с горя, от отупенья.
Теперь позвольте пару слов без протокола.
Чему нас учит семья и школа?
Что жизнь сама таких накажет строго, (правильно?)
Тут мы согласны, скажи, Серега!
Вот он проснется и, конечно, скажет,
Пусть жизнь осудит, пусть жизнь накажет.
Так отпустите, вам же легче будет.
Ну, что вам возиться, коль жизнь осудит.
Вы не глядите, что Сережа все кивает.
Он соображает, все понимает,
А что молчит, так это от волненья,
От осознанья и просветленья.
Не запирайте, люди, плачут дома детки,
Ему же в Химки, а мне в Медведки...
А, все равно: Автобусы не ходят,
Метро закрыто, в такси не содят.
Приятно все ж таки, что нас тут уважают,
Гляди, подвозят, Серега, гляди, сажают.
Разбудит утром не петух, прокукарекав,
Сержант поднимет, как человеков.
Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.
Я рубль заначил, слышь, Сергей, давай опохмелимся.
И все же, брат, трудна у нас дорога!
Эх, бедолага, ну спи, Серега. To say in our language, we drank a little,
I'm not lying, I swear, say, Serge!
And if I drive the vodka not made from sawdust,
The fact that we were used with five bottles.
Second drink near the counter in zakutochke,
But they were still florets,
Then, in the square, where children mushrooms,
Then ... I do not remember, I came to the point.
Once used, I drank from the bottle with ustatku not emshi,
But I was like glass, ie, glassy.
But when the carriage drove up,
Then we had a hundred on the snout.
We, however, forcibly dragged the third,
But then bobble - overdone.
And that someone smashed glasses,
So the port wine worsened.
Comrade first told us that, well, uymites,
What's buyante that disperse.
Well, "disperse" I agreed immediately -
And I sold, and expenses.
But if I have someone cursed, Kara strictly,
But this is unlikely, say, Serge!
And he fell - because of the haze
Oral not with grief, from dullness.
Now let a few words off the record.
What can we learn from the family and the school?
What is life itself such punish severely, (right?)
Here we agree, say, Serge!
So he wakes up and, of course, will say,
Let life judge, let the life will punish.
So let go, you also will be easier.
Well, you have to tinker, since the life of judge.
You do not look that all Sergei nods.
He thinks, understands everything,
And what is silent, so it is with excitement,
From awareness and enlightenment.
Do not lock the people, crying babies at home,
He is also in Khimki, and my Medvedkov ...
And anyway: Buses do not go,
Metro closed in taxi sodyat.
It's nice all the same, that we've got respect,
Look, drive up, Serge, look, plant.
To wake up in the morning is not a cock crowed,
Sergeant raise as men.
We were almost to the music performed as ave.
I ruble zanachil, listen, Sergei, let's get drunk.
And yet, my friend, is difficult in our way!
Ah, poor fellow, well, sleep, Serge. Смотрите также: | |
