тупая боль копошащихся дней крадется долиной смертной тени, черной краской, черной серой, расставь капканы, назови их верой.
вечность и ее жестокость не по размеру моей голове.
оставь. ведь ничего больше нет.
и то, что сомкнулось надо мной, воздвигнет стену между нами,
а жертвенность твоя, как и все помыслы, простой, нелепою насмешкой станет.
The stupid pain of the packed days is stealing the valley of the mortal shadow, black paint, black gray, disperse traps, call them faith.
Eternity and her cruelty is not the size of my head.
Leave. After all, there is nothing more.
and what I close to me will erect the wall between us,
And your sacrifice, like all the thoughts, is simple, the ridiculous mockery will become.
