Vaka vanha Väinämöinen arvelevi aivossansa:
"Nytpä soitanto sopisi, ilon teentä kelpoaisi
näillä uusilla oloilla, kaunihilla kartanoilla!
Vaan on kantele kaonnut, iloni iäti mennyt
kalaisehen kartanohon, lohisehen louhikkohon,
meren hauan haltijoille, Vellamon ikiväelle.
Eikä tuota tuonekana, Ahto antane takaisin.
"Oi on seppo Ilmarinen! Taoit ennen, taoit eilen,
taopa tänäki päänä! Tao rautainen harava,
haravahan piit tiheät, piit tiheät, varsi pitkä,
jolla lainehet haroan, laposille aallot lasken,
meren ruoikot ru'olle, rannat kaikki karhikoille,
soitto jälle saa'akseni, kantelo tavatakseni
kalaisesta kaartehesta, lohisesta louhikosta!" Стабильный старый Вяйнямёйнен догадывается в уме:
"Вот бы игра подошла, путь радости был бы действителен
в этих новых условиях, в красивых особняках!
Но кантеле больше нет, моя радость ушла навсегда
рыбная усадьба, лососевый карьер,
держателям морской гробницы, вечному Велламо.
И не эту курицу, Ахто вернет.
«О, это Сеппо Ильмаринен! Ты делал это раньше, ты делал это вчера,
таопа это голова! Железные грабли Тао,
грабли силикон плотный, силикон плотный, ножка длинная,
с которой волны грабят, волны считаются плоскими,
морской камыш для ру'о, пляжи для медведей,
позвони еще раз, чтобы получить, кантел, чтобы встретиться
из ловушки рыбы, из карьера с лососем! " | |
