я стал плаксив, совсем не скромен,
с ума сходил я в тишине.
я головою слишком болен,
чтоб о любви твердить тебе.
мой голос хрип и груб порою,
не звучен он, как щебет птиц,
но от тебя, мой друг, не скрою,
что нет меж нами принсыпов, границ.
больные люди в умиление меня смешили,
ну а я,
подобно ржанию коня,
терял отрадно вдохновение, безумно восхвалял тебя.
все сталось, жизнь теперь дурная:
и люди мрут, и мир не тот.
я ничего не слышал, кроме лая,
а оказалось, говорил со мною люд.