В городе трёх революций снова на месте "Аврора".
Её починили наверно в надежде на русский авось.
Со Спаса снимают леса и красят заборы.
Спьяну блюёт уважаемый северный гость.
В городе трёх революций вдоль каналов висят чужие флаги.
Тоскуют по родине жёны и дети послов.
В конторе заводят новую пачку ненужной бумаги.
В Сайгоне пьёт кофе в отставке пилот Косяков.
В городе трёх революций вой милицейской сирены.
Реки всё так же с упорством одевают в гранит.
Герои, устав, режут вздутые вены.
Они несут свою кровь.
В городе трёх революций стало тесно поэтам.
Одни уезжают, другие уходят, решив, что конец.
В мутную воду опять бросаю монету.
За что же люблю я тебя, трёх революций отец.
В городе трёх революций вой милицейской сирены
Реки всё так же с упорством одевают в гранит
Герои, устав, режут вздутые вены.
Они несут свою кровь.
The city of three revolutions again on the spot "Aurora".
Her repaired probably in the hope of maybe Russian.
With the Savior remove wood and paint fences.
Drunk blyuёt respected northern guest.
The city of three revolutions alien flags hanging along the canals.
Homesickness wives and children of ambassadors.
In the office give birth to a new stack of disposable paper.
In Saigon, drinking coffee Retired pilot joint.
The city of three revolutions howl of police sirens.
Rivers all the same with the tenacity dressed in granite.
Heroes, tired, swollen veins cut.
They carry their blood.
The city of three revolutions has been closely poets.
Some leave, others go, deciding that end.
In murky water toss the coin again.
Why did I love you, father of three revolutions.
The city of three revolutions howl of police sirens
Rivers all the same with the tenacity dressed in granite
Heroes, tired, swollen veins cut.
They carry their blood.
