Flesh was to sever, a palette to harness the pain. With stainless steel, we took back control of our fate. His skin so fair, a newly stretched canvas. (here was born a filthy blood red mark)Redemption dies hard when you've ripped out the roots at the seams. Pins and needles bled our black blood hearts. Hold the knife closer, just nine more steps toward the gate...You've already swallowed the key.
Have you ever heard a scream this for real? Have you ever shattered silence...
Perpetuate the unpredicted, dying for these scars we wear. Scars are tokens of the present. Refusing to accept our share of shit.
Scars are forever, a testimony to our needs, undaunted by our shallow lives, our need to bleed. Flesh was severed, a testimony to our needs, undaunted by our fragile lives, our need to bleed.
Undaunted by our fragile lives. Our flesh was severed to the bone.
Плоть должна была быть разорванной, палитрой, чтобы обуздать боль. С помощью нержавеющей стали мы вернули себе контроль над своей судьбой. Его кожа такая светлая, как недавно натянутый холст. (здесь родилась грязная кроваво-красная метка) Искупление тяжело умирает, когда вы вырвали корни по швам. Булавки и иглы истекали кровью наши черные кровавые сердца. Держи нож ближе, еще девять шагов к воротам ... Вы уже проглотили ключ.
Вы когда-нибудь слышали такой крик по-настоящему? Вы когда-нибудь нарушали тишину ...
Увековечивайте непредсказуемые, умирая за эти шрамы, которые мы носим. Шрамы - символ настоящего. Отказ принять нашу долю дерьма.
Шрамы навсегда, свидетельство наших потребностей, которых не пугают наша поверхностная жизнь, наша потребность истекать кровью. Плоть была разорвана, что свидетельствовало о наших нуждах, которых не пугали наша хрупкая жизнь, наша потребность истекать кровью.
Нас не пугает наша хрупкая жизнь. Наша плоть была разорвана до костей.
