В мою обитель на Олимпе пробрались лучи, на паузу ставлю дивный сон: в массовке Анжелина Джоли.
Прекрасный день, чтобы господствовать: камера, мотор, эй, муравейник, подъём – пробудился Ваш Тор.
Зашевелились, лакеи, слышу одышку дворецкого, в коридоре маячат продюсер, факиры, группа Рамштайн и переводчик Немецкого.
Журнальный столик со вчерашнего в сугробах – работа носу, мой раскалённый джакузи принимает сук, я пержу при них в воду.
Тазик полусухого Бордо, мраморный стейк с кровью. Бизнес-классом прилетел круассан. Из Парижа, с любовью.
Пора отлить, сажусь в фуникулёр и тисну кнопку, пока вагончик мчит через гостиную – читаю биржевую сводку.
Решил посрать. Пока я сру, приходит смс от президента: «ты где? скучаю, мол», а я смываю за собой, даю пятюню голограмме Тупака и выхожу из туалета.
Под мостовой тебя на этот раз будили мухи, вердикт – крепко смердит, а повод - гнойник в ухе.
Всего четыре дня без дома – будто бы год, на тебя пускают слюни даже голуби - мертвечиной несёт.
Пора сводить концы с концами - возле бачка лежит пыльный хот-дог, рыжеволосая гиена родила тебя вперёд ногами, после такого завтрака и вынесут вперёд.
Часами плачешь после секса с мужиками, анальный принц, раньше ты лопал икру руками - теперь полопай жировик с яиц.
Твой день расписан поминутно: череда изжог и тремор головы, исповедим твой путь: через железную дорогу в чертоги пустоты.
Ты сдулся словно шар, твою башку надул злокачественный рак, уклад твой - каторга, а быт – как кладка из говна, перед тобой открыта лишь одна дверь – дверь крематора. Жизнь в подворотне растоптала твой дух. Пока ты спал, энцефалитный клещ обосновал твой пах. Щенок, мне жаль, но это шах и мат не за горами, слышишь? Твоим детишкам заебало просыпаться с мыслью, что ты дышишь. А знаки свыше посланы, оружие подобрано, взведи курок по-доброму и бах-бах-бах!!!
The rays were put in my abode on Olympus, I put a wonderful dream on the pause: in the extras of Angelina Jolie.
A great day to dominate: Camera, Motor, Hey, anthill, lifting - awakened your torus.
Fixed, lackeys, I hear the shortness of the butler, producer, Fakira, Ramstein group and translator, loomed in the corridor.
The coffee table from yesterday in the snowdrifts is the work of the nose, my split jacuzzi takes the bitches, I firm with them into the water.
Tazik semi-dry bordeaux, marble steak with blood. The business class flew Croissant. From Paris with love.
It's time to calm down, I sit in the funicular and the button, while the trailer rises through the living room - I read the exchange rate.
I decided to shit. While I am sir, comes SMS from the president: "Where are you? I miss, say ", and I wash off, I give a putty to the hologram of Tupaka and go out of the toilet.
Under the pavement, the flies, the verdict - will be fading firmly, and the reel is an umnik in the ear.
There are only four days without a home - as if a year, even the pigeons are allowed on you - the desiccine carries.
It is time to bring ends with the ends - the dusty hot dog is near the tank, the red-haired hyena gave you forward to his legs, after such a breakfast and will be taken forward.
For hours crying after sex with men, anal prince, before you burned to caviar with my hands - now the collapse of girodics with eggs.
Your day is riveted: a series of heartburn and tremor head, confess your way: through the railway to the draws of emptiness.
You bluff like a ball, your ball was inflated with malignant cancer, the way of your katorga, and life - like a laying of shit, only one door is open before you - the door of the cremator. Life in the doorway trampled your spirit. While you slept, the encephalitite tick justified by your groin. Puppy, I'm sorry, but this is Shah and the mat not around the corner, do you hear? Your kids fucked waking up with the thought that you breathe. And the signs of overpowers are sent, the weapon is chosen, weighed the trigger of good and Bah-Bakh-Bach !!! | |
