Да, грайм - мой папаша,
Не водил в школу, не кормил кашей,
Бухал, как алкаш, заливая мандраж,
А потом выходил и нещадно ебашил
По динамикам вашим.
Рифмы двойные, тройные и дальше.
Комитет по опеке рыдает, ведь воспитание - фарш и малюется страшным.
Я подрастал на закрученных строчках,
На них полагался, как зек на заточку.
И пока ты ноешь как небо над Ноем,
На вас ставлю крест, а на лист ставлю точку.
Как Диоген подружил себя с бочкой, и с нею вещаю денно и нощно,
О том, что антракты в вашем спектакле как влаги глоток на барханах песочных,
Нет больше мочи смотреть на мс что читают о менталитете,
И в грайм набивают фальцет, пусть сначала обсохнет плацента.
В рецепте написано четко - пучок обреченных, отбить их чечеткой,
Затем на костер, чтобы стали, как дерн, теперь куда проще косить им под черных.
Далее баттл - гиганский котел, я делаю рейз, вы киваете - колл.
Добавить того, кто техничен и зол, кто посадит на кол и отправит на стол.
Вкушать постепенно, в течении жизни, грайм из столицы мостов и глубин, да таких,
Что даже Кусто - вертлявый щегол. Yes, grime is my dad
I didn’t take to school, I didn’t feed porridge,
Thumped like a drunk, pouring jitters,
And then he went out and mercilessly fucked
According to your speakers.
Rhymes are double, triple and beyond.
The guardianship committee is sobbing, because upbringing is minced and painted scary.
I grew up on twisted lines
He relied on them like a prisoner on sharpening.
And while you whine like heaven above Noah
I put an end to you, and I put an end to the sheet.
How Diogenes made friends with a barrel, and with it I broadcast day and night,
The fact that intermissions in your performance are like a sip of moisture on sand dunes,
No more urine to look at ms that read about mentality,
And falsetto is filled into the grime, let the placenta dry first.
The recipe says clearly - a bunch of doomed, beat them back with tap dance,
Then to the fire, to become like sod, now it’s much easier to mow them under the blacks.
Next battle is a giant cauldron, I raise, you nod - call.
Add one who is technical and angry, who puts on a stake and sends to the table.
Eat gradually, throughout life, a grime from the capital of bridges and depths, and such
That even Cousteau is a spinning goldfinch. Смотрите также: | |
