Дудел Джабраил мне в большую дуду,
Как омейя друг друга валили.
Я слушал себе и метался в бреду
Бросающей в жар джахилии.
Я знал, что бессильны седые врачи –
Ты одна лишь помочь мне смогла бы.
Мы уйдём на Ясриб и получим ключи
От квартиры, машины, Каабы.
Мы укрепим свой рай в шалаше
И будем, конечно, готовы
Ко всем, кто терпеть нас не может уже
И стращает походом крестовым.
И за ересь за эту нас будут судить,
За неё нас убьют ассасины,
Ведь её не опишет мудрый Аль-Масуди,
Не излечит её Ибн Сина.
Но время настанет, дождёмся и мы
На улице нашей байрама.
Лишь суру заслышав, свой «паркер» возьми
И просто веди стенограмму.
Из Калинина в Тверь, из Ясриба в Медину.
Мы делаем общее фото
С чалмою, хиджабом и Аладдином
На фоне ковра-самолёта.
А потом мы заставим весь вход в текие
Вереницею стоптанных туфель,
И до Света Конца пусть всё будет как есть,
Пусть вертится земля словно суфий.
А когда он придёт с чумой и войной
И с грибками на пятки Ахилла,
Ты будешь с Идрисом играть в домино,
А я на трубе с Джабраилом.
Asrar-e azal ra na to dani-o na man,
(Тайн вечности не знаем ни ты, ни я)
V-in harf-e moamm ana to xani-o na man.
(Загадки не прочесть ни тебе, ни мне)
Hast az pas-e parde goftegu-ye man-o to,
(Мы беседуем, стоя за занавесом)
Jun parde baroftad na to dani-o na man.
(Как только занавес упадёт, не останется ни тебя, ни меня)
Пел Джабраил…
Алла-и…
