По лесам да болотам с лесиною
Посох коряжистый, волос до плеч,
Шел Иванушка, шел Дурачина
Из лесу дальнего людям навстречь.
Шел он к миру во селища шумные
Жизни изведать да правду познать.
Дурню в рубище с тощею сумою
Неча бояться да неча терять.
Шел он кланялся солнышку да земле,
Цветики гладил, за птицами пел.
Не хотел отпускать его вещий лес –
Ветками схватывал, с горя шумел.
А дошедши до главного города,
Ахнул Иванушка – все не объять.
Чудеса по обеи стороны –
Впору себя средь чудес потерять.
Но застыл только там, где луч солнышка
Вдруг показался ему из окна.
За улыбку купеческой дочери
Выпил Ванюша впервые вина,
Захмелел, осмелел, да как выкрикнет:
«Выглянь, красавица, хоть посмотрю»
О она ему: «Ночью, как вытемнет,
Влезь на окошечко, встретим зарю.
Я тебя, ясный сокол, мой милый друг,
Сразу приметила помежь людьми,
И запело сердечко мое вдруг,
Да что ты стоишь, ты меня обними».
«Что ты, девица, как же посмею так
Тронуть тебя, как тебе я не муж»
«Ты дурак, видно, все тут так делают,
Сам не святой – не ломался бы уж.
По что замер, как Господом избранный?
Рассержусь – да что вор закричу.
А не хочешь – так прочь поди из дому,
Знать я тебя, дурака, не хочу»
Вышел Ванечка, под ноги капало,
Как с иконы, застыло чело –
То мечта его светлая плакала,
А сердечко любовь берегло.
Утро занялось, оплыла свеча,
Разыскал Ваню милой отец:
«Знай ты, парень, я слышал все давеча,
Дочка – дура, а ты молодец.
Коли честный, то верою мне послужь,
Я на свадьбу согласен вперед».
«Нет, не люб я ей, незавидный муж,
Да и кто замуж силой берет».
И побрел он, склонивши головушку,
Людом не понятый, милой не люб,
Но взяла его за руку вдовушка:
«Слышишь, сердечный, зайди – покормлю»
Обступили колени две деточки,
Вдовины сироты, два пацана,
Резал он им свирельки из веточки,
Глаз не сводя от купцова окна.
Собиралась вдова к ночи постелить,
Как ворвался давешний купец:
«Выручай, Ваня, дочку-то выкрали,
Наш боярин – плут и подлец!
Притаились соседи за дверями,
Неохота зазря погореть.
Больно сильной он власти не мереной
Загодя – посылает на смерть.
А не боится, что будет наказанный,
Дочь нечестная, мол, у меня.
Будто знали, что в окна к ней лазали,
В кабаке растрепала дворня».
Встал Иванушка, отдал земной поклон,
По головкам детей потрепал,
Подпоясался молча да вышел вон,
Даже денег купца не взял.
Шел он прямо, дороги не спрашивал,
Будто кто его за руку влек.
А дошедши до пьяного лагеря,
Он босую увидел ее.
«А явился жених, - барин хохотнул, -
Не на корыстя бес приволок,
Черта в юбке не стоит брать за жену.»
«Ну и пусть, я люблю ее.
Я и сам неказист, говорят, дурак,
И живу далеко в лесу,
Королевишна, милая, любая,
На руках тебя вынесу.
Не позволю тебя, ладушку, стыдить,
Обопрись на мое плечо».
И припала она до его груди,
Зашепталася горячо.
«Отомсти, Ваня, этому ироду
Али в жизни тебе не прощу.
Ибо пьяный он, вот и секиру на.
Али месть не тебе по плечу?»
Безоружный застыл под секирою,
Оставалось махнуть поперек,
Но Ванюша оружие выронил,
И бездыханный на землю слег.
Не спромоглось сердечко лучистое
Вровень с Господом жизни лишать.
И, разгладившись, личико чистое
Будто начало светом дышать.
«Эх, напились мы, братцы, не по летам,
Коли светится труп на глазах.
Эй, вы, слуги, его потопите там,
А ее отправляйте назад».
Волны приняли горькую ношу свою
И, запенясь, вперед понесли
В те края, где Ванюшу баюкали –
Видно, ждали, да и дождались.
И прокинулась вековая мощь,
Воедино ветра собрала,
Речку выпила, сил набралась за ночь
И на город себя понесла,
Вырывала дома вместе с крышами
Норовила подряд убивать.
Только вдовий домишка и выстоял,
И живою осталась вдова.
Ветру выбежал старшенький на крыльцо,
Ветер взял его да понес.
Как вернул, на прощанье подул в лицо,
Да на пряди седых волос.
Не дивилось дитё вы Forests yes swamps with Lesina
Staff koryazhisty, hair down to his shoulders,
Ivan walked, walked fool
Far from the forest to meet people.
He walked to the world in noisy Villages
Life come to know the truth so know.
Bad in rags with the lean sumoyu
Necha yes necha afraid to lose.
He walked the earth bowed to the sun Yes,
Tsvetik stroked, the birds sang.
Do not want to let his prophetic forest -
Branches grasped with grief noisy.
And come down to the main town,
Ivan gasped - not all embrace.
Miracles on the two latches hand -
It is time to lose yourself among miracles.
But stood just where the sun beam
Suddenly seemed to him from the window.
A smile merchant's daughter
Vanya first drank wine,
Tipsy, bolder, and how shout out:
"Look out, beauty, even look"
About it to him: "That night, as vytemnet,
Climbed up on the window, meet the dawn.
I love you, Bright Falcon, my dear friend,
Immediately noticed pomezh people
And sang my heart suddenly,
What do you stand, you hug me. "
"What are you, girl, how dare so
Touch you, like you, I is not your husband "
"You are a fool, you can see, everything here so doing,
Itself is not a saint - would not break too.
By that measurement, as the Lord has chosen?
Angry - so that the thief scream.
And you do not want - so go and away from home,
I know you, fool, do not want to "
Vanya came out, his feet dripping,
As with icons, frozen foreheads -
That dream of his bright crying
A love heart treasured.
Morning to do, guttered candle,
Vanya found the sweet father:
"Know you, man, I heard all this morning,
Daughter - a fool, and you're done.
If honest, then I will serve the faith,
I agree to the wedding forward. "
"No, I do not Telegram her unenviable husband
And who married force takes. "
And he walked, the slope little head,
Lyudom not understood, not cute Telegram,
But took his hand widow:
"Do you hear, heart, come - pokormlyu"
Surrounded lap two little children,
Vdovin orphans, two boys,
He cut them svirelki of twigs,
Without taking his eyes from Kuptsov window.
Going to the widow of the night to lay,
How broke daveshny merchant:
"Requirement, Vanya, his daughter stole something,
Our lord - a rogue and a scoundrel!
Tucked behind the doors of neighbors,
Reluctance for nothing stung.
He was too much power do not Meren
Ahead of time - sends to death.
And is not afraid to be punished,
Daughter unfair, they say, I have.
If they knew that the windows to it climbed,
In the tavern ruffled servants. "
Ivan got up, gave prostration,
Children patted on the head,
Belted silence so he went out,
Even the merchant did not take the money.
He walked straight road did not ask,
If someone drew his hand.
A drunk come down to the camp,
He saw her bare.
"And was the groom - a gentleman laughed -
Not greed demon dragged,
Feature in the skirt should not take for a wife. "
"Well, let them, I love her.
I myself homely, say, a fool,
And live far away in the woods,
Korolevishna, cute, any,
In the hands of your bear.
Will not let you, Okay, shame,
Lean on my shoulder. "
And pressed it to his chest,
Whispered hotly.
"Avenge, Vanya, that Herod
Ali in life you do not forgive.
For drunk he's ax on.
Ali revenge not you on the shoulder? "
Unarmed froze under ax
Was waving from side to side
But Vanya weapons dropped,
And came down to the ground lifeless.
Not spromoglos radiant heart
Flush with the Lord of life to deny.
And, to smooth, clean face
If the beginning of the light to breathe.
"Oh, we got drunk, my friends, not in years,
Kohli shines in front of the corpse.
Hey you, servants, flush it out there,
Her submit ago. "
Wave took its bitter burden
And zapenyas forward suffered
In those regions where Vanyusha lulls -
Seen, waited, and waited.
And prokinul age-old power,
Wind gathered together,
Creek drank forces took over the night
And the city itself has suffered,
Tore the house with roofs
Strove to kill in a row.
Only the widow's little house and stood,
And the creature left a widow.
Wind eldest ran out onto the porch,
The wind took it so incurred.
How to back, goodbye blew in his face,
Yes to locks of gray hair.
Divilos not you babe Смотрите также: | |
