Он любил ее, как в последний раз,
А она его - соответственно,
И дрожанье губ, и блистанье глаз,
И глубокое чувство следственно.
Их любовь была необычною,
Я бы даже сказал - опальною,
Но кого и как - дело личное,
Если ничего криминального.
Их любовь была с неким бойлером,
Придававшим ей вкус особенный,
Он казался ей штурмбанфюрером,
А она партизанкой пойманной.
В стрингах кожаных или без "ничо"
На волне возбужденья крайнего,
Он стегал ее шелковой камчой
Под хиты Ипостаса Пихайлова.
Стринги черные, маски черные,
Берцы черные, полицейские,
Вы сгубили нас, фильмы чертовы
Про действительность про россейскую.
Ах, любовь-любовь, ты бываешь злой,
Ты бываешь порой капризною,
То порадуешь сказкой неземной,
То коварно играешь жизнями.
И пускай камча растрепалася,
И слегка саднит под лопаткою.
Все слюбилося, все схлесталося.
Эх... И на сердце истома сладкая. He loved her like the last time,
And she did - respectively,
And quivering lips, and the shining eyes,
And a deep sense of investigation.
Their love was unusual,
I would even say - the disgraced,
But who and how - it is private,
If nothing criminal.
Their love was a kind of boiler,
Give it a special taste,
It seemed to her Sturmbannfuhrer,
And she caught partisan.
The leather thong or without "nicho"
In the wake of extreme excitation,
He lashed her silk whip
Under Hypostases Pihaylova hits.
Thong black, black mask,
Ankle boots black, police,
You have ruined us, fucking movies
About the reality about rosseyskuyu.
Ah, love, love, you come in angry,
You is sometimes capricious,
That poraduesh tale ethereal,
That insidious game of life.
And let the whip disheveled,
And a little sore under the shoulder blade.
All slyubitsya all skhlestalosya.
Oh ... And at the heart of the sweet languor. Смотрите также: | |
