На Манежной снег, снег мокрый.
В небе – серп и молот, крест, триколор блеклый.
В переходе – склизь, грязь, темень.
На листовках – Ельцин, Лимонов, Ленин.
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
Москва…
На Центральном ананасы, киви, лимоны.
На Центральном весь Кавказ – лица темны.
На Цветном очередюга – метров сто.
В кровь избили белолицего за воровство.
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
Москва…
Мне вдруг вспомнилась весна, и как в ночи
Я гуляла по Калининскому в юности.
«Волги» желтофарые, как грачи,
Проносились мимо, и без трусости
Я гуляла по московской ночи,
Но сегодня об этом молчи.
В тупике метро, где Ленин без рук, стоишь потным.
Прет толпа на переход препаратом рвотным.
Черным атомным грибом застыл парламент.
Мы, конечно, скажем «Да!», как отрекламят.
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
Москва…
Я сбегаю по лестнице вниз,
Где темно и где чей-то визг.
То ли радость, а то ли вера,
Только разница сегодня не важна.
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
И все это Москва 993…
On Manezhnaya snow, the snow is wet.
In the sky - a sickle and a hammer, a cross, a tricolor faded.
In the transition - slime, dirt, darkness.
On the leaflets - Yeltsin, Limonov, Lenin.
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
Moscow…
On the Central pineapples, kiwi, lemons.
In the Central, the entire Caucasus - faces are dark.
On the Color line-up - a hundred meters.
A white-faced person was beaten in the blood for theft.
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
Moscow…
I suddenly remembered spring, and like in the night
I walked along Kalininsky in my youth.
The Volga are yellow-haired, like rooks,
Rushed past, and without cowardice
I walked on Moscow night
But keep quiet about it today.
At the dead end of the metro, where Lenin is without arms, you are sweating.
Pret the crowd on the transition of the emetic drug.
The black atomic mushroom froze parliament.
Of course, we will say “Yes!” As advertised.
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
Moscow…
I run down the stairs
Where it is dark and where is someone squealing.
Either joy, or faith
Only the difference is not important today.
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
And all this is Moscow 993 ...
