Когда мы с мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был нихуя неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причём. То исть сначала он во што-то фтыкал, а потом ни стого, ни с сего стопарился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками «зырьте, ребза, у ебаната апять боторейки сели!» начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За глаза ево называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали стасика нейтрально - писюном.
Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас с мишей в писюновские друзья и много чё нам про нево поведала. Оказалось был целый список вещей - типа «цыклично движущихся блять объектов» и «изображений с яркой цветовой гаммой», - которые писюну нежелательно было наблюдать вапще, а то была опасность впасть в канкретна долговременный ступор или хуйвознаит чего ещё. Остаток того учебного дня миша провёл в тщетных потугах ввести писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед ебалом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Хуй там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами миша сурово, как блять берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей суканах пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, тыксызыть, своего опыта, я понимаю, што на етом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными срецтвами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, што это пять зелёных всадников ловют чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда миша надевал ету паранойу, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навящивое желание обхватив голову руками бечь нахуй проч с криками типа «Нет! Нет! Только не мой мозг, ёбаные пришельцы!». Стоило мише выйти в етом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаццо в стороны, забывая о чём тока што думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поетому я старался смотреть по возможности в пол. То исть, как вы панимаити, на блёкло-сером раздевалочном фоне мишин свитер нихуёво выделялся. Да хули там, скажу больше - не существует в природе вапще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы нах. Хотя если вы блять нароете где-нить летающую тарелку с агромной надписью ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! - то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом - такие весчи идеально суканах дополняют друк друга.
Красное пятно блякнуло што-то вроде «щасливо, пацаны» и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было такое ебало, как будто он всю сука ночь ловил чорную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа заёбанный - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я ево минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер нахуй.
Дуся
Была у писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно пезданутое жывотное - въёбывалась с разбегу в стены, промахивалась нахуй мимо миски с молоком харей в пол, корчила непанятные ебала. Дусей, хстати, она была чиста формально, паскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на «пошла на хуй». В общем Дуся была не жилец палюбому - каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытицца фпезду ещё в раннем децтве, когда вместо титьки тыкалась еблищем маме в сраку - но тут блять в планы естественнаго отбора вмешался известный гринписовец писюн. Дефективную Дусю он нарыл на какой-та памойке и припёр, естесна, When we Misha learned in sixth grade, we were led by Stas. He was a fucking inadequate, but it seems like no fault of their own. He suffered from some type of deviation there narcolepsy (when people fall asleep suddenly), he fell asleep current and sticky. Tightly and. That ist he first during INTO something ftykat, then neither Rick nor from this stopar and drool. Comes to life only after the entire class shouting "zyrte, rebza have ebanata apyat botoreyki got!" I began to weigh out to him under the neck and cuffs podsrachniki under asshole. For eye evo called a fool, but to say this in person was somehow offensive, so called them Stasik neutral - pisyunom.
Soon, the school appeared pisyunova mom who somehow rally we recorded with Mischa in pisyunovskie friends and a lot of Che told us about Nebo. It turned out there was a whole list of things - such as "fucking tsyklichno moving objects" and "images with bright colors" - which was not desirable pisyun vapsche watch, and then there was a danger of falling into a stupor lasting kankretno huyvoznait or something else. Balance of the school day Misha spent in vain vain attempts to enter pisyuna into a coma - he walked around in circles, depicting cyclically moving object, and at regular intervals in order to spit fucked crayons, depicting vivid colors. Periodically, staring into his eyes. Dick there. Pisyun did not yield.
After school, the three of us were standing in the locker room. Frustrated such nesrastuhami Misha sternly as fuck Beria pulled over your favorite sweater miracle, Sukanya apogee of post-modernism, what is brought from a Churkistana. It is now dominant, tyksyzyt, my experience, I understand INTO on assuring garment forces Tajik weavers, part-addicts and color-blind, artistic sretstvami was pictured heroin parish, but at that time we were firmly convinced INTO the five green riders lovyut black fish in the red field under the scorching sun in purple. Whenever Misha wore ETU paranoia, turning in a solid red-purple spots, I have a desire to navyaschivaya his head in his hands bech fuck off with such as "No screaming! No! Just not my brain, fucking aliens! ". Value for Misha to go in assuring a sweater on the street as passersby began sharahatstso in hand, forgetting what the current INTO thought small children taken to cry, and the young ladies - plentifully menstruating. For me personally, as well as some of our friends, sweater induced nausea and dizziness, sings, I tried to look as much as possible to the floor. That ist, you panimaiti on blёklo gray background razdevalochnom Mishin nihuёvo sweater stood out. Yes, fuck it, I will say more - does not exist in nature vapsche of the background against which this fucking accessory would not stand tries. Although if you fuck naroete where the thread frisbee with agromnoy inscription Earthlings! We come in peace! - Then you can safely, Mishin wearing a sweater, get up close - such vesch Sukanya perfect complement Druk other.
Red Spot blyaknulo INTO something like "schaslivo, boys' and uplylo toward the exit. Tearing his eyes from the floor, I saw pisyuna. We had such a pisyuna ebalo as if he spent the night bitch caught fish with green Chorny riders and now stood in front of me type zaёbanny - gave way to his feet, otklyanchenoy lip and dull eyes. At the time, he thoroughly stuck, I evo 15 minutes is pumped. Misha said burn fucking sweater.
Darling
It was at pisyuna cat named Dusya. Darling was mercilessly pezdanutoe zhyvotnoe - vёbyvalas a run in the wall, missed by fucking bowl with milk harey the floor, writhing nepanyatnye ebala. Dusya, hstati, it was a pure formality, paskolku responded and Dunya, and Vasya and Petya, and "went on dick». In general, Darling was not long palyubomu - helmet she drifted at birth, and according to the laws of nature she had skopytitstsa fpezdu at an early detstve when instead of tits poked eblischem mom's asshole - but then fuck estestvennago selection plans interfered known grinpisovets pisyun. Defective Duxiu he naryl on a pamoyke and she pinned estesno, | |
