Когда на улице дождь, когда на улице снег,
Когда холодное светило начинает свой бег,
Когда весёлый ледоход рыхлит соцветия рек,
Ты на обочине с дежурной улыбкой.
Он остановится, закурит и посмотрит в глаза,
Когда присмотрится, презрительно кивнёт: залезай,
Как только ты захлопнешь дверь, раздастся скрип колеса,
И ты становишься изящной, как скрипка.
Ты ненавидишь его руки, его губы, но ты
Должна оставить все киношные большие мечты,
В его руках ты просто сгусток, ты комок пустоты,
Ты сексуальная мясная машина.
И если он тебя ударит, значит, надо вот так,
И растекается по телу твоему пустота,
Ни отвращения, ни боли, только сдавленный страх,
Но ты давно и навсегда всё решила.
Скажи мне девочка, хорошая, какой тебе год,
Наверно, где-нибудь семнадцатый по ходу идёт
Ты понимала ли, куда твоя дорога ведёт
С того решающего первого раза?
Твоя мамаша беспробудно пьёт какую-то дрянь,
И годовалую дочурку в несусветную рань
Ты оставляешь на неё, кладёшь полтинник в карман
И снова снова снова снова снова снова
Ты выходишь на трассу.
А кто тебя заменит, если изувечит клиент
Возможно, Катя «Белоснежка» или Танька «Момент»,
А может, Женя «Тамагочи», у неё контингент
Почти такой же — дальнобойные парни.
По семь раз за ночь ты рискуешь, ты идёшь на убой,
Не так и плохо, если кто-то постоянный и «свой»,
Но даже он тебя считает лишь простой «плечевой»,
И на душе твоей и в печени — камни.
И слава Богу, если он один, а может быть — пять,
Тогда начнётся групповуха и у всех надо взять,
И надо дать, хотя бы часть себя им надо отдать,
Иначе можешь не вернуться обратно,
А сутенёр уже в подсобке, он сосёт пиво «Пит»,
Тебя на год, наверно, старше и полгода небрит,
И под рукою его несколько бейсбольных бит,
А на лице твоём синюшные пятна.
Скажи мне, девочка, хорошая, зачем тебе жить
Таким манером — ты хотя бы пару дней продержись —
Сама подумай, ну тебе ли своё время вершить
В картографическом иконостасе
На перекрёстках дороги у второй кольцевой,
Под безобразно холодной и дождливой Москвой
Ты выбираешь отвратительный, но всё-таки свой
Путь — оставаться на трассе.
А вот и мамочка на «микре» распинает опять,
Какого чёрта ты решаешь, с кем тут спать, а с кем не спать,
Ты всё равно уже давно профессиональная блядь,
А значит, нечего кивать на резинку…
Писал великий: все работы хороши и нужны
На бесконечных перегонах огромадной страны —
Твои сто метров, а за ближним поворотом видны
Чулки работницы по прозвищу «Зингер».
И мокрый снег, и километры дальнобойных дорог,
И русский климат, как обычно, чрезвычайно суров,
Болит желудок, и загадочное слово «порок» —
Твоя вторая половина рассудка.
Скажи мне, милая, ты чувствуешь, что ты на игле,
Совсем как Женя «Тамагочи» или Валька «Сале»,
Ты королева среди сук и сука всех королей —
А значит, дом тебе — собачая будка.
Скажи мне, девочка, хорошая, за что же мне так —
Ведь ты была моей богиней, ты — сама красота,
А не осталось ничего, внутри тебя пустота,
Ты — изувеченная tabula rasa…
Но я сжимаю кулаки и закрываю глаза —
Я говорю тебе: вставай! Я говорю — выползай!
Мы уезжаем, и ты шепчешь золотым небесам:
До свидания, трасса!
До свидания, трасса! When the street is raining when it is snowing on the street,
When the cold shine begins to run,
When the cheerful ice freight looms the inflorescence of rivers,
You are on the sidelines with a duty smile.
He will stop, snack and look into the eyes,
When you look at, contemptuously nods: climbs,
As soon as you shut the door, squeak the wheel,
And you become elegant as a violin.
You hate his hands, his lips, but you
Must leave all the cinema big dreams,
In his hands you are just a clutch, you are a lump of emptiness,
You are a sexy meat machine.
And if he hit you, then it is necessary like this
And spreads the body of your emptiness
Not disgust, no pain, only sick fear,
But you have long decided everything for a long time.
Tell me a girl, good, what a year you,
Probably somewhere seventeenth in the course
Did you understand where your road leads
From the decisive first time?
Your milf is dusty drinking some kind of rubbish,
And one year old daughter in unpretentious early
You leave for her, put the fifth one in your pocket
And again again again again again
You go to the track.
And who will replace you if the client is exploring
Perhaps Katya "Snow White" or Tanka "Moment",
Or maybe Zhenya "Tamagotchi", her contingent
Almost the same - long-range guys.
Seven times per night you risk, you go to slaughter,
Not so bad if someone is permanent and "yours"
But even he considers you only a simple "shoulder",
And on your soul and in the liver - stones.
And thank God, if he is alone, and maybe - five,
Then the gangbang will begin and everyone needs to take
And we must give, at least part of themselves, they need to give
Otherwise you can not return back
And the souter is already in the road, he sucks the beer "Pete",
You for a year, probably older and half a year not,
And under his hand there are several baseball bits,
And on your face your shiny spots.
Tell me, girl, good, why do you need to live
So manner - you will hold on at least a couple of days -
Think myself, well, do you need to first
In cartographic iconostax
At the crossroads of the road in the second round
Under the ugly cold and rainy Moscow
You choose disgusting, but still your
Path - stay on the track.
And here and mommy on the "Mix" will creeps again
What the hell do you decide with whom to sleep here, and with whom you do not sleep,
You still have long been a professional fucking,
So, there is nothing to nod to a gum ...
Wrote great: all works are good and need
On endless distilts of a huge country -
Your hundred meters, and behind the near turn you can see
Fans of women's nicknamed "Singer".
And wet snow, and long-range kilometers,
And the Russian climate, as usual, extremely harsh,
The stomach hurts, and the mysterious word "vice" -
Your second half of the reason.
Tell me, honey, you feel that you are on the needle,
Just like Zhenya "Tamagotchi" or Valka "Sale",
You are the queen among the bitch and bitch of all kings -
So, the house is your dog booth.
Tell me, the girl, good, for what I so -
After all, you were my goddess, you - the beauty itself,
And nothing left, inside you emptiness,
You are a mutilated Tabula Rasa ...
But I squeeze the fists and close my eyes -
I tell you: Get up! I say - crawl!
We are leaving, and you whisper the Golden Heavens:
Goodbye, track!
Goodbye, track! Смотрите также: | |
