А все эти наши проблемы, наши одышки, наши черные горячие неудачи оттого, что мы хватаем жизнь за лодыжку и сжимаем ее, и не знаем, что делать дальше. Как почти любимый - вдруг с губой искривленной неожиданно командует: "Марш в постель, мол". А она у нас воробышек, соколенок, голубая девочка с хрупкой нервной системой. Этот как в кино - вонючим дыша поп-корном, по бедру ладошкой потною торопливо, А она-то что? Идет за тобой покорно и живет с тобой, бессмысленной, несчастливой. И она смирится, душу смешную вынет и останется красивым бессмертным телом, но когда она наконец-то тебе привыкнет - ты поймешь, что ты давно ее расхотела.
Нужно нежно ее, так исподволь, ненарочно, отходя, играя, кудри перебирая, распускать ее по ниточке, по шнурочку, взявшись за руки собирать миражи окраин, и когда ты будешь топать в рубахе мятой и лелять в ушах мотив своего Пьяццолы, она выплеснет в лицо изумрудной мяты и накроет тебя своей радостью леденцовой.
Я не знаю, что избавило от оскомин и куда мой яд до капли последней вылит, у меня весна и мир насквозь преисполнен светлой чувственности, прозрачной струны навылет, от движений резких высыпались все маски, ощущаю себя почти несразимо юной, я вдыхаю запах велосипедной смазки, чуть усталый запах конца июня. Я ребенок, мне теперь глубоко неважно, у кого еще я буду уже не-первой. А вокруг хохочет колко и дышит влажно, так что сердце выгибает дугой гипербол.
И становится немножко даже противно от того, что я была неживей и мельче, и мечтала, что вот встретимся на Спортивной и не ты меня, а я тебя не замечу, и прикидываться, что мы совсем незнакомы, и уже всерьез устала, совсем застыла, и когда меня кидало в холодный омут оттого, что кто-то целует тебя в затылок. Только ветер обходит справа, а солнце слева, узнает, шуршит облатками Супрастина. Извини меня, я всё-таки повзрослела. Поздравляй меня, я, кажется, отпустила.
Это можно объяснить золотым астралом, теплым смехом, снежной пылью под сноубордом, я не знала, что внутри у меня застряло столько бешеных живых степеней свободы, я не стала старше, просто я стала тоньше, каждой жилкой, каждой нотой к весне причастна, вот идти домой в ночи и орать истошно, бесконечно, страшно, дико орать от счастья.
Мне так нравится держать это всё в ладонях, без оваций, синим воздухом упиваться. Мне так нравится сбегать из чужого дома, предрассветным холодом по уши умываться, Мне так нравится лететь высоко над миром, белым парусом срываться, как с мыса, с мысли. Оставлять записку: "Ну, с добрым утром, милый. Я люблю тебя. Конечно, в хорошем смысле". And all these our problems, our dyspnea, our black hot failure because we grab life by the ankle and compresses it, and do not know what to do next. Like almost favorite - suddenly curved lip suddenly commanded: & quot; Marsh in bed, saying & quot ;. And it is we sparrow, Sokolyonok, blue girl with a fragile nervous system. It's like in the movies - smelly breath popcorn, thigh his moist palm hurriedly, and she what? Coming for you humbly and live with you, senseless, unhappy. And she put up, take out the soul of a funny and beautiful will remain immortal body, but when she finally gets used to you - you realize that you are a long time it got sick.
Need her gently, so subtly, unintentionally, moving, playing, fingering the curls, dissolve it in a thread on cords, hand in hand to collect the outskirts of mirages, and when you're stomping in mint shirt and Lola in the ears of his motive Piazzolla, it splash in face emerald mint and will cover you with his joy candy.
I do not know what to get rid nauseam and where to drop my poison poured last, I have a spring and the world is full of light through sensuality, transparent string through, from sudden movements spilled all the masks, I feel myself almost nesrazimo young, I inhale the smell of bike grease, a little tired smell the end of June. I'm a child, I now deeply no matter who else I'll no longer the first place. And around laughing prickly and breathes humid, so that the heart arches arc hyperbole.
And it becomes even a little disgusted by the fact that I was still and smaller, and dreamed that meet here on sports and you're not me, and I will not even notice, and to pretend that we are completely unfamiliar, and have seriously tired, completely froze, and when I was thrown into a cold whirlpool because someone kisses you in the head. Only the wind passes on the right, and the sun left, learns rustling suprastin wafers. Excuse me, I still have matured. Congratulations to me, I seem to let go.
This can be explained astral gold, warm laugh, snow dust under a snowboard, I did not know that inside me so mad stuck living degrees of freedom, I got older, I just became thinner every vein, every note in the spring involved, go here home at night and scream hysterically, endlessly, scary, wild yell of happiness.
So I like to keep it all in his hands, without applause, blue air revel. I like it to escape from someone else's house, predawn cold ears to wash, so I like to fly high above the world, white sail ripped off as a cape, with a thought. Leave a note: & quot; Well, good morning, dear. I love you. Of course, in a good way & quot ;. | |
