весна, я слишком долго тебя ждал. настолько долго, что чайник с октября кипит. в нем нет воды, а на улице людей. пока морозит руки я пытаюсь подкурить помятый винстон, с сентября в кармане. весь горизонт покрыт домами, и когда встает декабрьское солнце - они как будто тлеют. бездомные собаки греются у батарей на рынке. в театре откидные спинки все в пыли - антракт с 2008-го, в фойе продрогшие скелеты молодых актеров. помогите солнцу встать, его как будто тянут тучи. я бы один помог, один небезразличен, но не всемогущ.
весна, надеюсь принесешь воспоминания, которые тогда крушили все вокруг. качели мокрые, туда же переносится сознание. но вспомнить не могу.
не выходи из комнаты, не совершай ошибку. из окон люди падают, а ты не можешь подавить улыбку. и с каждым годом горизонт все больше теряет природу. он покрывается хрущевками, а лед превращается в минеральную воду. все таки заварил чай, под него легче писать прозу. все таки снег тает, и сливаются с ним торчащие белые розы. гейзеры в венах закипают, как закипятила ты меня однажды, люди ненавидят всех вокруг, а любят только дважды. и пока мы мерзнем отдельно друг от друга, кто-то вместе по кольцевой от белорусской до парка культуры. пьяные девочки на вписках читают есенина и бродского, вроде это кажется милым, а вроде идиотским. в шкатулках драгоценности ценою в миллион, но ее музыка дороже. весна, я слишком долго тебя ждал, настолько долго, что обезвожен. Spring, I'm waiting for too long. so long, that the kettle boils October. there is no water, and people outside. yet freezes hand I try podkurit mauled Winston, September pocket. the whole horizon covered with houses, and when the sun rises in December - they seemed to smolder. stray dogs are heated by the battery on the market. Theatre folding back all in the dust - interlude from 2008, in the lobby shivering skeletons of young actors. help the sun to rise, it seemed to draw clouds. I have helped one, one indifferent, but not omnipotent.
Spring hopefully bring memories, which then destroy everything around. swing soaked, there is transference of consciousness. but I can not remember.
do not leave the room, do not make mistakes. from the windows of people fall, but you can not suppress a smile. and every year more and more loses horizon nature. it is covered with Khrushchev, and the ice is converted into mineral water. still brewed tea, it is easier for him to write prose. still snow melts, and merge with it sticking out white roses. geysers in the veins boil, boil you like me once, people hate all around, and love only twice. and while we merznu separately from each other, someone with the ring of Belarusian culture to the park. drunk girls night and day to read Esenina and Brodsky, like it sounds nice, but kind of stupid. in caskets jewelry worth a million, but her music is more expensive. spring, I waited for you for too long, so long that it is dehydrated. Смотрите также: | |
