Потому что искусство поэзии требует слов,
Я - один из глухих, облысевших, угрюмых послов
Второсортной державы, связавшейся с этой, -
Не желая насиловать собственный мозг,
Сам себе подавая одежду, спускаюсь в киоск
За вечерней газетой.
Ветер гонит листву. Старых лампочек тусклый накал
В этих грустных краях, чей эпиграф - победа зеркал,
При содействии луж порождает эффект изобилья.
Даже воры крадут апельсин, амальгаму скребя.
Впрочем, чувство, с которым глядишь на себя,-
Это чувство забыл я.
В этих грустных краях все рассчитано на зиму: сны,
Стены тюрем, пальто, туалеты невест - белизны
Новогодней, напитки, секундные стрелки.
Воробьиные кофты и грязь по числу щелочей;
Пуританские нравы. Белье. И в руках скрипачей -
Деревянные грелки.
Этот край недвижим. Представляя объем валовой
Чугуна и свинца, обалделой тряхнешь головой,
Вспомнишь прежнюю власть на штыках и казачьих нагайках.
Но садятся орлы, как магнит, на железную смесь.
Даже стулья плетеные держатся здесь
На болтах и на гайках.
Жить в эпоху свершений, имея возвышенный нрав,
К сожалению, трудно. Красавице платье задрав,
Видишь то, что искал, а не новые дивные дивы.
И не то чтобы здесь Лобачевского твердо блюдут,
Но раздвинутый мир должен где-то сужаться, и тут -
Тут конец перспективы.
То ли карту Европы украли агенты властей,
То ль пятерка шестых остающихся в мире частей
Чересчур далека. То ли некая добрая фея
Надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу.
Сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу -
Да чешу котофея...
То ли пулю в висок, словно в место ошибки перстом,
То ли дернуть отсюдова по морю новым Христом.
Да и как не смешать с пьяных глаз, обалдев от мороза,
Паровоз с кораблем - все равно не сгоришь со стыда:
Как и челн на воде, не оставит на рельсах следа
Колесо паровоза.
Что же пишут в газетах в разделе "Из зала суда"?
Приговор приведен в исполненье. Взглянувши сюда,
Обыватель узрит сквозь очки в оловянной оправе,
Как лежит человек вниз лицом у кирпичной стены;
Но не спит. Ибо брезговать кумполом сны
Продырявленным вправе.
Зоркость этой эпохи корнями вплетается в те
Времена, неспособные в общей своей слепоте
Отличать выпадавших из люлек от выпавших люлек.
Белоглазая чудь дальше смерти не хочет взглянуть.
Жалко, блюдец полно, только не с кем стола вертануть,
Чтоб спросить с тебя, Рюрик.
Зоркость этих времен - это зоркость к вещам тупика.
Не по древу умом растекаться пристало пока,
Но плевком по стене. И не князя будить - динозавра.
Для последней строки, эх, не вырвать у птицы пера.
Неповинной главе всех и дел-то, что ждать топора
Да зеленого лавра. Because the art of poetry requires words
I - one of the deaf, bald , sullen Ambassadors
Second-rate powers associated with this -
Not wanting to rape his own brain,
Himself giving clothes, go down to the shop
During the evening paper .
Wind blows the leaves . Old light bulbs dim glow
In these sad edges , whose motto - win mirrors
With the assistance of puddles creates the effect of abundance.
Even thieves steal an orange, an amalgam of scratching .
However, the feeling with which you look at yourself -
This feeling I forgot .
In these sad all edges designed for winter : dreams,
The walls of the prison , coats, brides toilets - White
New Year , drink , second hands .
Passerines sweaters and dirt on the number of bases ;
Puritan customs . Underwear. And in the hands of violinists -
Wooden warmers .
This region is motionless . Introducing the gross
Iron and lead, stunned tryahnesh head
But recall the former power on bayonets and Cossack whip .
But eagles sit like a magnet to iron mixture .
Even the wicker chairs kept here
Bolted and nuts .
Live in an era of achievements , with the sublime in nature,
Unfortunately , it is difficult . Beauty dress lifted up ,
You see what I was looking , but not wonderful new diva .
It is not that there Lobachevsky firmly blyudut ,
But push the world must somewhere be narrowed , and then -
Here end prospects.
Whether the map of Europe agents stole authorities
Eh five sixths of the world's remaining parts
Too far. Whether a certain fairy godmother
Practice witchcraft on me , but I can not run away .
Cahors pour myself - not to cry as a servant -
Yes I scratch Kotofei ...
Whether a bullet in the head , as if the finger of Errors ,
Whether to pull out of here by sea new Christ .
Yes, and it does not mix with the drunken , Ninny from frost,
Steam locomotive with the ship - still does not burn with shame :
As the canoe in the water, not leave a trace on the rails
Wheel of a steam locomotive.
What the newspapers in the & quot; out of the courtroom & quot ;?
Sentence was carried out . Glancing here ,
Babbitt will see through his glasses in a tin frame,
As a man lying face down a brick wall ;
But not sleep . For the squeamish bonce dreams
Perforated right.
Vigilance this era roots woven into those
Times , unable in his total blindness
Featuring falls out of the cradles of the separated platforms.
Ferruginous Chud on death does not want to look .
It's a pity , saucers full, not only with someone vertanut table ,
To ask from you, Rurik .
Vigilance these times - this vigilance to things impasse.
Not on the tree spread wisely stuck yet
But spit on the wall. And do not wake the prince - a dinosaur .
For the last line , oh, do not snatch a bird feather .
Defiant and head of all the cases , that wait for the ax
Yes green laurel. Смотрите также: | |
