Заблудилась беда под сосной вековой.
Думали, навсегда спели ей упокой.
Залегла б ковыли, поросла бы пырьем,
Но в дорожной пыли прорастала репьем.
Кто штаны надирал об колючки ее,
Своих ног не ломал об сучье-коренье.
Камушек подобрал, чтоб косу поточить,
Да за пазуху взял, чтобы брата сгубить.
Не носил бы клейма, да не кормился б собой.
Расплатился сполна, не деньгами – душой.
Тут бы и отдохнуть, да неравным был счет.
Да запрыгнет на грудь, да за горло возьмет.
Заблудилась беда под сосной вековой.
Думали, навсегда спели ей упокой.
Ее ложили вдоль, а легла поперек.
Не мирился с бедой, да беду и сберег.
Trouble getting lost under centuries-old pine tree.
We thought always sang to her repose.
B lay down feather grass, overgrown would pyrem,
But in the road dust sprouted repem.
Who kicks the pants of its thorns,
His legs did not break on the bitch-root.
Kamushek chosen to sharpen a scythe,
Yes bosom took to ruin his brother.
Not to bore the mark, but not used is fed.
I paid in full, not money - the soul.
Here would rest, but was uneven score.
Yes jumps on his chest, but the throat takes.
Trouble getting lost under centuries-old pine tree.
We thought always sang to her repose.
Her lozhili along and lay across.
I do not put up with trouble, but trouble and saved.
