Над Пиренеями рассвет разжёг костры на склонах гор,
И сердце трепетной креолки так стучит,
И свадебный кортеж готов
Её нести навстречу выбору судьбы.
Избранник юн, он фаворит самой фортуны, и сеньор
Семи вассалов, так отчаянно спешит
Узнать плен сладостных оков.
Он горячит коня и ставит на дыбы.
Так было год назад, а ныне она вечно занята
И мерный шорох от листов амбарных книг,
Строптивость прибывших рабов –
Её война, насущный хлеб, удел земной.
Так было год назад, а ныне только в сердце пустота
И непосилен груз супружеских вериг,
И опостылел отчий кров,
Он жив лишь детской неисполненной мечтой.
Родриго: Прощай, Мерседес, замок родовой твой для меня отныне жалкая лачуга.
Прощай, Мерседес, над твоим пуэбло не взовьётся алый крест конквистадора.
Прощай, Мерседес, гладь твоей лагуны не украсит гордый профиль каравеллы.
Пускай Господь хранит тебя от всяких непредвиденных несчастий.
Мерседес: К чему тебе земли чужой призыв?
В том голосе скрывается обман...
На гибель и несчастие родных
Уходит в море новый караван.
Не принесет удачи долгий путь,
Жесток твой выбор, будущий отец.
Зачем тебе войны гнилая суть?
Терновый для детей твоих венец?
Проходит время, или, можно так сказать, проходит жизнь
В домашних хлопотах, в событиях, делах.
Мозоли крепнут на руках,
А на душе стоит тревожная тоска.
Растут наследники, и долг семейный отдан до конца,
И счастье выделено всем по полной чаше
В теплый дом... Но пролегла
Одна морщина поперек крутого лба...
Родриго: Прощай, Мерседес, замок родовой твой для меня отныне жалкая лачуга.
Прощай, Мерседес, над твоим пуэбло не взовьётся алый крест конквистадора.
Прощай, Мерседес, гладь твоей лагуны не украсит гордый профиль каравеллы.
Пускай Господь хранит тебя от всяких непредвиденных несчастий.
Но нет ему ответа, лишь поклон
Безмолвный, без следа пустых обид,
И тяжестью дорических колонн
Молчание на плечах его лежит.
И становились дни короче, и шторма случались чаще.
А волос седых всё меньше, ну а сил в руках тем более,
В ночь, когда косые волны в пыль крошили твердый камень,
Он ушёл на утлом чёлне покорять свой берег дальний.
И вздымались бурно гребни темною ордой туземцев,
Гнулись весла от усилий, словно дуги арбалетов,
Обжигали кожу брызги, будто стрелы иноверцев...
Город спал... Лишь тень Мерседес замерла у парапета...
Прощай, Родриго, в замке родовом моём отныне вечен дух непокорённых.
Прощай, Родриго, над моим пуэбло гордо реет алый крест конквистадора,
Прощай, любимый, в голубой лагуне вижу белый парус стройной каравеллы.
Пускай Господь увидит чистоту, чужою кровью рук не обагрённых...
Прощай, Родриго... Прощай, Мерседес...
Прощай, Родриго... Прощай, Мерседес...
Прощай, Родриго... Прощай, Мерседес... Above pyrenees Dawn is a fire on the slopes of the mountains,
And the heart of the trembling Creoles is so knocking
And wedding consignment ready
Her to take towards the choice of fate.
Chosennik Yun, he is a favorite of the Fortune itself, and Senor
Seven vassals, so desperately in a hurry
Find out the captivity of sweet shackles.
He is a hot horse and puts on the wind.
So it was a year ago, but now she is always busy
And a measured rustle from the sheets of barn books,
The lines of arrived slaves -
Her war, urgent bread, the lot.
So it was a year ago, but now only in the heart of emptiness
And there is no cargo of married Verig,
And fell silent shelter
He is alive only by a children's unfulfilled dream.
Rodrigo: Farewell, Mercedes, the castle of your childbirth for me from now on the pitiful shack.
Farewell, Mercedes, the scarlet cross of Konquistador does not take over your Pueblo.
Farewell, Mercedes, the smooth of your lagoon will not decorate the proud caravel profile.
Let the Lord keep you from any unforeseen misfortunes.
Mercedes: why don't you have a land call?
In that voice is hidden ...
On the death and misfortune of relatives
Leaves in the sea a new caravan.
Will not bring good luck a long way
Cruel your choice, future father.
Why do you need a war of rotten?
Ternaya for children of your crown?
It takes time, or, you can say that life passes
In household troubles, in events, affairs.
Corn is stronger on hand,
And the shower is an alarm longing.
Heirs grow, and the family debt is given to the end,
And happiness is allocated to everyone in full bowl
In a warm house ... but ran
One wrinkle across a steep forehead ...
Rodrigo: Farewell, Mercedes, the castle of your childbirth for me from now on the pitiful shack.
Farewell, Mercedes, the scarlet cross of Konquistador does not take over your Pueblo.
Farewell, Mercedes, the smooth of your lagoon will not decorate the proud caravel profile.
Let the Lord keep you from any unforeseen misfortunes.
But there is no answer, only a bow
Silent, without a trace of empty offended,
And the severity of doric columns
Silence on his shoulders lies.
And the days are shorter, and the storm happened more often.
And the hair of gray and less, but the strength in the hands, especially
On the night when oblique waves in dust crumbled solid stone,
He went on the Utul Thyned to conquer his far coast.
And raised a rapidly crest with a dark nod of the natives,
Gone oars from the effort, as if arc crossings,
Burned the skin splashes, as if the arrows of the inner ...
The city slept ... only the shadow of Mercedes froze at Parapete ...
Farewell, Rodrigo, in the castle of the childbirth, from now on, the spirit of unoccupied.
Farewell, Rodrigo, over my Pueblo proudly remove the scarlet cross of Conquiquistador,
Goodbye, beloved, in the blue lagoon I see the white sail of slender caravel.
Let the Lord sees the purity, someone else's blood of the hands of the hands are not obedhenny ...
Farewell, Rodrigo ... Farewell, Mercedes ...
Farewell, Rodrigo ... Farewell, Mercedes ...
Farewell, Rodrigo ... Farewell, Mercedes ... Смотрите также: | |
