У Шута над бровью только жилка бьётся,
Шут плюётся кровью, в руки не даётся,
Пробует закрыться зонтиком от пули,
Только пули-дуры за угол свернули...
Шут среди эстетов корчит иноверца,
И ему до зада, и ему до перца,
Что с ним будет завтра и кому он нужен,
Колесо на завтрак, колесо на ужин.
Вот и всё, за что его больше не осудят,
Больше нету ничего и уже не будет,
Ни кола и ни двора. Импотент в пустыне.
За ночь выгорит до тла и к утру остынет...
А когда приспичит пообщаться с Богом,
Шут гармошку в зубы, о себе убогом,
О себе блаженном, то поёт то плачет,
Ползает по стенам, не все дома значит...
У меня так и вообще никого нет дома,
Кроме белого коня и двоих знакомых,
Одного зовут Судьба, а другого Случай,
Я гадаю каждый день, кто из них покруче... At Jester above his eyebrow vein beating only,
Jester spits blood into his hands is not given,
Tries to close an umbrella from a bullet,
Only fools bullet turned the corner ...
Jester among aesthetes poses Gentile
And he was up to the set, and he was to pepper,
What will happen to him tomorrow and who needs it,
Wheel for breakfast, a wheel for dinner.
That's all for which he no longer condemned,
No more personal and will not be,
Neither Coke nor the court. Impotent in the desert.
During the night it will burn to the ground, and in the morning to cool ...
And when the itch to communicate with God,
Jester harmonica in his mouth, itself a wretched,
Statement blissful, then singing it cries,
Crawl on the walls, not all the houses means ...
I and in general no one is home,
In addition to a white horse, and two friends,
One name is Fate, and other cases,
I wonder every day, one of them abruptly ... Смотрите также: | |
