Запели тесаные дроги,
Бегут равнины и кусты.
Опять часовни на дороге
И поминальные кресты.
Опять я теплой грустью болен
От овсяного ветерка.
И на известку колоколен
Невольно крестится рука.
О Русь, малиновое поле
И синь, упавшая в реку,
Люблю до радости и боли
Твою озерную тоску.
Холодной скорби не измерить,
Ты на туманном берегу.
Но не любить тебя, не верить —
Я научиться не могу.
И не отдам я эти цепи
И не расстанусь с долгим сном,
Когда звенят родные степи
Молитвословным ковылем.
-
-
Первые годы жизни в Москве принесли Есенину много неприятных открытий. Его угнетала городская суета, поэтому все чаще и чаще поэт мысленно обращался к своей малой родине – селу Константиново. Есенину не хватало русского простора, к которому он так привык, а узкие московские улочки вызывали у него чувство досады и раздражения. Неудивительно, что в этот период он писал стихи, посвященные родной природе, по которой очень сильно скучал. Даже тот факт, что «сельского поэта» столичные критики не воспринимали всерьез, не мог изменить мировоззрения Есенина, который свое творчество неизменно связывал с воспеванием красоты лугов, лесов и озер.
Поэт неоднократно признавался, что его родные края удивительно красивы. Однако эта красота несет в себе оттенок вековой русской печали. Вспоминая о Константиново, Есенин особенно остро испытывал это чувство, к которому примешивались горечь, тоска и безысходность. Однако поэт был искренне благодарен судьбе за то, что ему довелось родиться и вырасти на Рязанщине, которая стала для него символом той старой Руси, которой слагали поэтические оды многие поколения литераторов.
В 1916 году Есенин написал стихотворение «Запели тесаные дроги…», навеянное воспоминаниями о родном крае. Миниатюрная зарисовка из жизни вчерашнего учителя, который вынужден был добираться до дома на телеге, наполнена теплотой и легкой грустью. Путь лежит через сельские кладбища с полуразрушенными часовнями, и автор, считающий себя атеистом, отмечает, что «на известку колоколен невольно крестится рука».
Однако на фоне печали, которая является верной спутницей Есенина, постепенно пробуждается еще одно сильное чувство, и поэт, обращаясь к родной земле, признается: «Люблю до радости и боли твою озерную тоску». Автор подчеркивает, что сейчас он очень далеко от любимых мест, и его жизнь течет совсем в ином русле, чем прежде. Казалось бы, в повседневной суете тоска по родине должна постепенно исчезнуть, уступив место радости от собственных успехов на литературном поприще. Однако Есенин преклоняется перед русской землей и утверждает, что «не любить тебя, не верить – я научиться не могу». Для него нет ничего дороже, чем слышать, как «звенят родные степи молитвословным ковылем», и как «малиновое поле» Руси, бескрайнее и безграничное, преображается под воздействием легкого ветерка, который поэт именует «овсяным». They began singing hewn hearse,
Ran plains and bushes.
Again, the chapel on the road
And the memorial crosses.
Again I warm sadness sick
From oatmeal breeze.
And lime bell
Involuntarily baptized hand.
About Russia, raspberry Field
And blue, fallen into the river,
I love to pleasure and pain
Your longing lake.
Cold grief can not be measured,
You're on a misty shore.
But do not love you, do not believe -
I can not learn.
And do not give me this circuit
And I do not give up my long sleep,
When ringing native steppe
Molitvoslovnym feather.
-
-
The first years of his life in Moscow Yesenin brought a lot of unpleasant discoveries. His depressed urban bustle, so more and more the poet thoughts turned to his native land - village Konstantinovo. Yesenin was not enough Russian space, to which he was accustomed, and the narrow streets of Moscow caused him a feeling of anger and irritation. It is not surprising that during this period he wrote poems dedicated to mother nature, on which very bored. Even the fact that "the rural poet" metropolitan criticism not taken seriously, could not change the world Esenina that his creativity has always connected with the chanting of the beauty of meadows, forests and lakes.
The poet has repeatedly admitted that his native land is amazingly beautiful. However, this beauty carries a shade of centuries-old Russian sorrow. Remembering Konstantinovo, Yesenin especially sharply felt this feeling, which mingled with bitterness, sadness and hopelessness. However, the poet was sincerely grateful for the fact that he happened to be born and grow Ryazanschine, which became for him a symbol of the old Russia, which is composed poetic ode many generations of writers.
In 1916 Yesenin wrote a poem "They began singing hewn hearse ...", inspired by memories of his native land. Miniature sketch of the life of yesterday's teacher, who was forced to get to the house on a cart, filled with warmth and light sadness. The path lies through rural cemetery with dilapidated chapels, and author, who considers himself an atheist, he said that "in the lime bell involuntarily baptized hand."
But amid the sadness, which is a faithful companion Esenina gradually awakens another strong feeling, and poet, referring to his native land, he admits: "I love to pleasure and pain your lake melancholy." The author emphasizes that he is now very far from favorite places, and life goes in a completely different vein than before. It would seem that in our everyday life homesickness should gradually disappear, replaced by the joy of their own success in the literary field. But Yesenin admires the Russian land and claims that "not love you, do not believe - I can not learn." For him there is nothing more than to hear "ringing molitvoslovnym native steppe feather grass," and as a "raspberry field" Russia, boundless and infinite, transformed under the influence of the breeze, which the poet calls "oatmeal." Смотрите также: | |
