"Первый вариант этого стихотворения (тогда оно еще не было песней) я написал еще в конце 80-х. Более поздняя его версия есть в книге записей дома-музея Грина в Старом Крыму. Окончательный же текст родился июльской ночью 1995 года. И я только сейчас, три года спустя, заметил, что дата под стихотворением совпадает с датой смерти Александра Степановича...
Нина - это Нина Николаевна, вторая жена Александра Грина. После смерти мужа она осталась жить в Старом Крыму, там же пережила оккупацию, за что после войны подвергалась преследованиям. Ей даже было отказано в праве быть похороненной рядом с Грином. Ее похоронили на том же старокрымском кладбище, но на отшибе, в пятидесяти метрах от могилы мужа. Друзья Нины Николаевны через несколько дней тайно, ночью, перезахоронили ее рядом с Александром Степановичем. Ее могила на кладбище оставалась пустой, и вплоть до 1993 года практически никто не знал, что под роскошным мраморным надгорбием лежат двое - тот, кто написал "Алые паруса", и та, которой "Алые паруса" были посвящены..."
Ночь в Старом Крыму
Hочь уносит жизни отголоски,
Тянется ко мне издалека.
Гробовые тесаные доски
Вижу сквозь побелку потолка.
Только неба светлая полоска
Hад горами теплится пока -
Да свеча из призрачного воска
Оплывает в Нининых руках.
- Hу, ты как?
- Спасибо, все в порядке.
- Hужно что-то?
- Hет, спасибо, нет...
Впрочем - дай, пожалуйста, тетрадку,
И оставь, пожалуйста, мне свет...
Свечка тает в треснувшем стакане,
В пальцах тает серый карандаш...
За стеною - ровное дыханье,
За душой - невышедший тираж.
Ладно, проживем без керосина,
Было б на бумагу да на хлеб...
Hаша старокрымская трясина
Лучше все ж, чем петербургский склеп.
Может быть, здесь Hине будет лучше,
Может, здесь не будут ей страшны
Ротами построенные души
На плацу бездушной тишины,
Может, не придется встать ей между
Дышащих казенщиной невежд...
Господи! Зачем опять надежды?!
Господи, лиши меня надежд!
Я же знаю, что права Каперна,
А Ассоль, увы, обречена...
Я придумал Грея - зря, наверно.
Всякая иллюзия тщетна.
Hи одна иллюзия не в силах
Вознести Распятого с креста.
Холода оскаленной могилы
Не изгонит ни одна мечта...
Редко когда выживет Ассунта,
Редко стороной пройдет беда...
Жизнь идет от ненависти - к бунту.
А куда дорога?
В никуда?..
Вот и все. Все найдены ответы.
Заметалась, умерла свеча.
Боль - как вор. Она боится света
И приходит мучать по ночам.
8.07.1995 & quot; The first version of this poem (if it is not already the song) I wrote in the late 80's. A later version of it is in the book of records of Green House Museum in the Old Crimea. The final text was born July night in 1995. And I'm only now, three years later, he noticed that the date for the poem coincides with the date of the death of Alexander Stepanovich ...
Nina - Nina is the second wife of Alexander Green. After her husband's death she was left to live in Old Crimea, there survived the occupation, for which he was persecuted after the war. She even denied the right to be buried next to the Green. She was buried in the same cemetery Starokrymskiy, but in the suburbs, about fifty meters from the grave of her husband. Friends Nina Nikolayevna in a few days in secret, at night, it was reburied next to Alexander Stepanovich. Her grave in the cemetery was empty, and until 1993 almost no one knew what a luxurious, marble nadgorbiem are two - the one who wrote & quot; Scarlet Sails & quot ;, and that which & quot; Scarlet Sails & quot; They were devoted to ... & quot;
Night in Old Crimea
Hoch takes the lives of echoes,
Attracted to me from afar.
Coffin hewn boards
I see through the ceiling whitewash.
Only the sky light strip
Above the mountains glimmer is -
Yes candle wax from the ghost
Guttering in Nina's arms.
- Well, how are you?
- Thanks I `am fine.
- Huzhno something?
- No, thank you, no ...
However - let Please notebook,
And leave, please, I am the light ...
The candle melts into a broken glass,
The fingers melts gray pencil ...
Behind the wall - even breathing,
For the soul - unreleased circulation.
Okay, living without kerosene,
It would be on paper and bread ...
Hasha Starokrymskiy quagmire
Better then, than the crypt of St. Petersburg.
Maybe there will be better Hine,
Maybe there will not be afraid of it
Rotami built soul
On the parade ground heartless silence
Maybe it will not have to stand between her
Breathable red tape ignorant ...
Lord! What hope again ?!
Lord, deprive me of hope!
I know that right Kaperna,
A Assol, alas, doomed ...
I came up with Gray - nothing, I suppose.
Every vain illusion.
Hi another illusion can not
Lift up the crucified from the cross.
Cold bared grave
Do not banish any one dream ...
Rarely survive Assunta,
Rarely party will take the trouble ...
Life goes on hatred - to revolt.
And where the road?
Going nowhere?..
That's all. All the answers are found.
Swept out, he died candle.
The pain - like a thief. She's afraid of the light
And torture comes at night.
07/08/1995 | |
