Погружены в томительный мороз,
Вокруг меня снега оцепенели!
Оцепенели маленькие ели,
И было небо темное, без звезд.
Какая глушь! Я был один живой,
Один живой в бескрайнем мертвом поле!
Вдруг тихий свет
(пригрезившийся, что ли?)
Мелькнул в пустыне, как сторожевой...
Я был совсем как снежный человек,
Входя в избу (последняя надежда!),
И услыхал, отряхивая снег:
- Вот печь для вас и теплая одежда...
Потом хозяйка слушала меня,
Но в тусклом взгляде
Жизни было мало,
И, неподвижно сидя у огня,
Она совсем, казалось, задремала...
Как много желтых снимков на Руси
В такой простой и бережной оправе!
И вдруг открылся мне и поразил
Сиротский смысл семейных фотографий:
Огнем, враждой земля полным-полна,-
И близких всех душа не позабудет!..
- Скажи, родимый, будет ли война? -
И я сказал:
- Наверное, не будет.
- Дай Бог, дай Бог...
Ведь всем не угодишь,
А от раздора пользы не прибудет...-
И вдруг опять:
- Не будет, говоришь?
- Нет,- говорю,- наверное не будет.
- Дай Бог, дай Бог...
И долго на меня
Она смотрела, как глухонемая,
И, головы седой не поднимая,
Опять сидела тихо у огня.
Что снилось ей?
Весь этот белый свет,
Быть может, встал пред нею в то мгновенье?..
Но я глухим бренчанием монет
Прервал ее старинные виденья...
- Господь с тобой! Мы денег не берем!
- Что ж,- говорю,- желаю вам здоровья!
За все добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью...
Спасибо, скромный русский огонек,
За то, что ты в предчувствии тревожном
Горишь для тех, кто в поле бездорожном
От всех друзей отчаянно далек,
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле - и нет тебе покоя... Immersed in a tricky frost,
Around me snow out!
Catching Little ate,
And it was dark, without stars.
What the wilderness! I was alone
One alive in the endless dead field!
Suddenly a quiet light
(Chipped, or what?)
Flashed in the desert, like watchman ...
I was just like a snowman,
Entering the hut (last hope!)
And heard, shaking the snow:
- Here is the oven for you and warm clothes ...
Then the hostess listened to me
But in dim view
There was little life
And, motionless sitting by the fire,
She quite seemed to be trisky ...
How many yellow pictures in Russia
In such a simple and gentle rim!
And suddenly opened me and struck
Orphan meaning of family photos:
Fire, hostile Earth full-full, -
And the soul's loved ones will not forget! ..
- Tell me, the birthplace, will the war be? -
And I said:
- Probably will not.
- Give God, God forbid ...
After all, everyone does not please
And the benefit will not arrive ...-
And suddenly again:
- Will not, say?
"No," I say, "probably will not."
- Give God, God forbid ...
And long on me
She looked like deaf-and-dumb
And, head gray without raising,
Again sat quietly by the fire.
What did she dream?
All this white light
Perhaps I got up before that moment? ..
But I am a deaf braping coins
Interrupted her vintage visions ...
- Lord with you! We do not take money!
- Well, - I say, - I wish you health!
For all good pay good,
For all love we pay love ...
Thank you, modest Russian light,
For the fact that you are in anticipation of anxious
Gorn for those who are in the road off-road
From all friends desperately far away
For the fact that with good faith friends
Among the alarm of the Great and Umas
You are burning, you burn like a kind soul,
You burn in the MGL - and there is no rest ... | |
