Растворил я окно, - стало грустно невмочь, - Опустился пред ним на колени, И в лицо мне пахнула весенняя ночь Благовонным дыханьем сирени.
А вдали где-то чудно так пел соловей; Я внимал ему с грустью глубокой И с тоскою о родине вспомнил своей, Об Отчизне я вспомнил далёкой.
Где родной соловей песнь родную поёт И, не зная земных огорчений, Заливается целую ночь напролёт Над душистою веткой сирени.
I opened the window, - it became sadly unbearable, - Kneel down before him, And the spring night smelled in my face The fragrant breath of lilacs.
And in the distance, somewhere, a nightingale sang so wonderfully; I listened to him with deep sadness And with longing for his homeland he remembered his own, I remembered the Fatherland distant.
Where the native nightingale sings its native song And, not knowing earthly afflictions, It floods all night long Over a fragrant branch of lilac.