Меня не видели грустным люди и не увидят, поверь.
Убитый, поломанный непутник стану, когда схоронит облик мой дверь.
Так смешон я у трубки, так это тупо, наверное, брат, да.
И все прощать мне поступки за слова, которым безмерно я рад.
Литеры спасители мои, где-то засели внутри, заселены слова три под свитер.
Ты боле не говори, и побоку, что такси уже вдали.
Мне не надо знать, куда проводит скорей перрон, расскажу о погоде своей пером.
О том, зачем, я не знаю, одной ею ведом, зависим.
Пропитано всё в округе, миссис, разгадать жалкие потуги быстро, подруги мысли.
Такой не подарит он покой и не потухнут искры.
Это так низменно, да, вытянул силы все из меня стан этот.
Чудо стран света. Я ей богу, бог, ей, и монета
Упала в траву, на дорожку, как могу, ясность боли, тоски, так глушу.
Тону во вкусе весь соли, забудь хоть бусы здесь что ли, прошу.
Припев:
Согрета лучами от бога смуглая моя мечта.
Чистая, как слеза, черника-краса.
Согрета лучами от бога смуглая моя мечта.
Чистая, как слеза, черника-краса.
Я слушаю твой шелест, засыпаю.
Я кушаю, я просто улетаю.
Я слушаю твой шелест, засыпаю.
Запах тела уплывёт вслед за тобой, захотела, так тут не мёд ведь и не пой.
Бит – мой покой, вред и не боле, нет и на кой? В след и рукой не одаришь, пнув у двери кеды ногой.
Это не фильм, видите как плохо же и не поможет совсем пройдоха фужер.
Нет места для вздоха в душе, я тупо нем, не ем семь смен, мэн, надо же.
Да, я же клятву дам, слышишь? Да, я же пядью каждой молчу, когда дышишь.
Да дайте же силы мне стрелы свести, разобрать все пути, всех достать, провести.
На куски, с*ка, рвусь. Пережевываю, но боюсь, я боюсь, я боюсь.
Кусаю губу.
Бросаю трубу. People have not seen me sad and will not see me, believe me.
I will become a killed, broken nepotnik when I bury the appearance of my door.
So I'm funny at the tube, so it's stupid, probably brother, yes.
And forgive me everything for my actions for words that I'm immensely glad of.
My letters are my saviors, somewhere inside, populated three words under a sweater.
Don’t tell me more, and it’s side that the taxi is already far away.
I don’t need to know where the platform is going to; rather, I’ll tell you about the weather with my pen.
About why, I do not know, she alone knows, we are dependent.
Soaked all around, Mrs., unraveling pathetic attempts quickly, girlfriends thoughts.
He will not give such peace and sparks will not go out.
It’s so lowly, yes, all this camp has drawn strength from me.
Wonder of the world. I swear to her, god, to her, and a coin
Fell in the grass, on the track, as I can, the clarity of pain, longing, so I am damp.
I’m drowning in taste all the salt, forget at least the beads here or something, please.
Chorus:
My dark dream is warmed by the rays from God.
Pure blueberries like a tear.
My dark dream is warmed by the rays from God.
Pure blueberries like a tear.
I listen to your rustle, fall asleep.
I eat, I'm just flying away.
I listen to your rustle, fall asleep.
The body odor will float away after you, I wanted to, so here it’s not honey, don’t sing.
Bit - my peace, harm and no more, no, and why? You can’t give a trace and a hand by kicking the sneakers at the door with your foot.
This is not a film, you see how bad it is and it will not help the rogue glasses at all.
There is no place for a sigh in my soul, I am stupidly dumb, I don’t eat seven shifts, maine, I have to.
Yes, I’ll give an oath, do you hear? Yes, I’m silent with my span when you breathe.
Yes, give me strength to reduce arrows, make out all the ways, get everyone, hold.
Into pieces, fucking torn. I chew, but I'm afraid, I'm afraid, I'm afraid.
I bite my lip.
I throw the pipe. | |
