Всё сбудется — не завтра, не сегодня,
не в этой жизни и не после смерти...
Но боже, как горит твоя изнанка,
что мне все кажется, что мы с тобой бессмертны.
Как тот — другой — трепещущий у школы,
измятый весь, с пурпурной головой
(да не измятый ты — лиловый ты, лиловый,
вульгарный, страшный,
черный, черный — мой!).
А был еще один — с чуть розоватой кожей,
когда я тоже выбился из сил
и только повторял: о боже, боже, боже...
Мне кажется, что был еще — четвертый,
но я его забыл.
Да нет же, вот и ты —
меня в конце предавший
(ну, пусть на площади, ну пусть перед народом),
зато я помню, как ты сладко пахнешь —
то кашей гречневой, то молоком, то медом.
— Я, столько лет к вам всем протягивавший руки,
как будто требовавший не любви, а денег,—
да неужели я не вынесу разлуки,
особенно когда она — навеки.
За то, что вы — своей мужской работой,
меня с ума сводили ежедневно,
за то, что пахли вы — мужским и крепким потом,
мы с вами встретимся — (все сразу!) непременно.
...Но что-то мне сегодня подсказало:
не в этот раз и не на этом свете.
Нет, мой бесценный, это ты — бессмертен,
а я в тебе — умру, тридцатилетним.
За вас за всех —
трепещущих у школы,
сгоревший весь, с изнанкою лица...
— Да не сгоревший я,— лиловый я, лиловый,
пурпурный, розовый, багровый — до конца... Everything will come true - not tomorrow, not today,
not in this life and not after death ...
But God, how your wrong side burns
that it seems to me that you and I are immortal.
Like the other one fluttering at the school,
crumpled all over, with a purple head
(yes, you are not crumpled - you are purple, purple,
vulgar, scary,
black, black - mine!).
And there was one more - with a slightly pinkish skin,
when I was exhausted too
and just kept repeating: oh god, god, god ...
It seems to me that there was still - the fourth,
but I forgot it.
No, here you are -
betrayed me in the end
(well, let it be in the square, let it be in front of the people),
but I remember how sweet you smell -
then buckwheat porridge, then milk, then honey.
- I, for so many years stretching out my hands to you all,
as if demanding not love, but money, -
Yes, can I really not bear the separation,
especially when she is forever.
For being your male work,
I was driven crazy every day
because you smelled like masculine and strong sweat,
we will meet - (all at once!) without fail.
... But something told me today:
not this time and not in this world.
No, my priceless, you are immortal
and I will die in you, thirty years old.
For you, for all -
trembling at the school,
burned out all over, from the inside of the face ...
- Yes, I am not burned out, - I am purple, purple,
purple, pink, crimson - until the end ... Смотрите также: | |
