Степь изможденная пеплом черна.
Ночи зловещая ждет тишина.
Там, за курганом, где день догорал,
Чьим-то мечом я, пронзенный, лежал.
Ворон седой не клевал мне глаза,
Ветру ночному беду рассказал,
Ветер проститься со мной прилетел,
Скорбную песню печально запел.
Пел он о том, что в далекой дали
Волны русские в землю легли,
В битве кровавой последней своей
Жен защитили и малых детей.
Пел он и плакал: "Спи крепко, браток.
Я, как и ты, на земле одинок.
Песни мои никому не нужны-
Все в них напевы чужой стороны.
Спи и прощай. Много дел у меня.
Я навсегда свой покой разменял.
Нет мне судьи, но до смерти боюсь
Господа Бога да матушку Русь."
Степь изможденная пеплом черна.
Ночи зловещая ждет тишина.
Там, за курганом, где день догорал,
Чьим-то мечом я, пронзенный, лежал.
Steppe gaunt black ash.
Ominous silence of the night waiting.
There, behind the mound, where the day waning,
Someone else I sword pierced lying.
Gray crows pecked not my eyes,
Night Wind trouble explained
Wind came to say goodbye to me,
Sad sad song sang.
He sang that in the far given
Russian waves in the earth formed,
In his last bloody battle
Wives and protect small children.
He sang and wept: & quot; Sleep tight, mate.
I, like you, on the ground alone.
My song nobody nuzhny-
All these tunes in someone else's hand.
Sleep and farewell. A lot of things for me.
I'm forever your peace exchanged.
No judge me, but scared to death
Lord God, yes Mother Russia. & Quot;
Steppe gaunt black ash.
Ominous silence of the night waiting.
There, behind the mound, where the day waning,
Someone else I sword pierced lying.
