Достиг конца дороги, не уступив и в малом.
Но как мозги не трахай, а скажут всё одно:
"Куда ты, на хуй, в боги, с таким тупым ебалом,
С такой мудацой ряхой, что хоть макай в говно?"
Ты придёшь обратно, велик, могуч и страшен,
Высок, красив и знатен, хитёр, мудёр, монстёр,
В пути считая пятна на стенах белых башен -
И солнце не без пятен, лишь ты свои затёр.
Приходишь без прелюдий,
Уже ни с кем не схожий,
Но там, в покое стылом,
Архаты не нужны.
Куда ты, - скажут, - в люди
С такой мудацкой рожей,
С таким ебучим рылом,
Что хоть упрячь в штаны?
Гнобить того, кто чище -
Извечная свобода,
Но что они ответят, коль скоро, через год,
Взойдёт моё еблище
Над краем небосвода
И, может быть, посветит... а, может, наплюёт!
I reached the end of the road, not losing and small.
But the brain does not fuck, and say all the same:
& Quot; Where are you on the dick in the gods, with a blunt fucked,
With such mudatsoy ryahoy that although Macao shit? & Quot;
You come back, great, mighty and terrible,
Tall, handsome and noble, cunning, mudёr, monstёr,
In considering the way the white spots on the walls towers -
And the sun is not without blemishes, only you know your zater.
Comes without preliminaries,
Already no one similar,
But there, alone froze,
Arhats do not need.
Where are you - say - in people
With such mudatskoy mug,
With so fucking snout
What though upryach pants?
Ridicule of who cleaner -
Eternal freedom
But what they will answer, as soon as a year,
Ascend my eblische
Above the edge of the sky
And, perhaps, it shines ... and maybe naplyuёt!
