Пахнет хлебушком в доме ржаным,
И медовым настоем из детства,
Как окутало чем-то родным,
Материнским счастливым наследством.
Догорает огонь в печи,
Холодно зимой в ночи.
Ветер в трубе ворчит,
Веткою в окно стучит.
Только душа молчит
Вот я и вернулся, мама, мама.
За столом чай пьют мать и отец.
В тонкой вазочке тает варенье.
"Ты куда соскочил, сорванец?
Да поспал бы еще - воскресенье!"
Догорает огонь в печи,
Холодно зимой в ночи.
Ветер в трубе ворчит,
Веткою в окно стучит.
Только душа молчит
Вот я и вернулся, мама, мама.
Без укора, с мольбой добрый взгляд -
"Ах, сынок, ты мой милый, заблудший".
А глаза глядят, будто хотят
Рассмотреть и запомнить получше.
Догорает огонь в печи,
Холодно зимой в ночи.
Ветер в трубе ворчит,
Веткою в окно стучит.
Только душа молчит
Вот я и вернулся, мама, мама. It smells like some bread in the house of rye,
And honey infusion of childhood,
How enveloped something native,
Parent happy inheritance.
Fire burns in the furnace,
Cold winter nights.
Wind in the chimney grumbles,
Branch knocks on the window.
Only the soul is silent
So I came back, my mother, my mother.
At the table drinking tea mother and father.
In the small bowl melt the jam.
"Where are you jumped, tomboy?
Yes'd slept yet - Sunday! "
Fire burns in the furnace,
Cold winter nights.
Wind in the chimney grumbles,
Branch knocks on the window.
Only the soul is silent
So I came back, my mother, my mother.
Without reproach, pleading look good -
"Oh, my son, you are my dear, misguided."
And aimlessly, as though they
To consider and remember better.
Fire burns in the furnace,
Cold winter nights.
Wind in the chimney grumbles,
Branch knocks on the window.
Only the soul is silent
So I came back, my mother, my mother. Смотрите также: | |
