Мария! Мария! Мария!
Пусти, Мария!
Я не могу на улицах!
Мария! Мария! Мария!
Пусти, Мария!
Яне могу на улицах!
Не хочешь?
Ждешь,
как щеки провалятся ямкою
попробованный всеми,
пресный,
я приду
и беззубо прошамкаю,
что сегодня я
«удивительно честный».
Мария,
видишь —
я уже начал сутулиться.
Мария
видишь -
я уже начал сутулится.
В улицах
люди жир продырявят в четырехэтажных зобах,
высунут глазки,
потертые в сорокгодовой таске,—
перехихикиваться,
что у меня в зубах
— опять!—
черствая булка вчерашней ласки.
Мария! Мария! Мария!
Пусти, Мария!
Яне могу на улицах!
Мария
видишь -
я уже начал сутулится.
Мария
видишь -
я уже начал сутулится.