Я помню Чехова, стучащего в окно,
Слугою Фирсом, всеми позабытым.
Стучал и умалял: «Включите мне кино,
Кино немое, чтобы я не слышал,
Суфлируйте мне жестами, мессир-тапёр,
Пусть перевод неправильный,
Но он хоть как утешит,
Ведь, знанье – это то, чего я не нашел,
А, правда – это то, чего на свете нету».
Я видел Гоголя, сидящего в углу
С улыбкой киника и радостью аскета,
Горящая свеча смотрела на его
Лицо больное до скончанья века.
Снимайте грим, блаженный ревизор,
Юродивый поэт теперь не в моде,
Ваш нос не знал Пиноккио,
Открывшего своим ключом Эдема двери,
В которые бежим, в которые летим,
Ломая под собой все лестницы и стены,
И в зареве фанфар, и в отблесках фигур,
В стремленье к ангелам давно мы стали звери.
Я слышал Маяковского, ревущего слоном
В замочной скважине моей пустой квартиры,
Засунув облако к себе в штаны, как мог,
Взрывался партиею красной паспортины.
Я знаю Кинчева, танцующего бал
С чертями голыми и падающим стерхом,
Ведущего рассказ с веления шута,
В котором есть любовь, всё остальное – тени.
Я с тенями играл и хлебом накормил,
Чертёнка домового, что живёт в застенке.
С ним ночью уходил в неведомы края,
А утром возвращался – Достоевский.
Завязан в бороде игрок и альтруист,
Неистовый гонец небесных эпилепсий.
Мой ближний, не стяжай, мой ближний, возлюби,
Прости заблудшую Настасью, милый Мышкин.
Я – тоже Мышкин, но совсем не князь,
Я – просто идиот, терпящий сны надеждой.
Надежду потерял и веру посрамил,
Осталась лишь любовь летящей птицей в вечность… I remember Chekhov, knocking out the window,
Servant Firs, all forgotten.
Knocking and belittled, "Turn Me movie
Movie dumb that I did not hear,
Sufliruyte me gesture, Messer-tapёr,
Let the translation is wrong,
But he is at least as the console,
After all, knowledge - this is what I found,
And, the truth - is what in the world do not have. "
I saw Gogol's sitting in the corner
With a smile and joy ascetic Cynic,
Burning candle looking at him
The patient's face before the end of the century.
Remove makeup, blessed Auditor,
Simpleton poet is no longer in vogue,
Your nose did not know Pinocchio,
Eden opened the door with his key,
In that run, in which we fly,
Breaking under itself all the stairs and walls,
And in the glow of fanfare, and the glow of the figures,
In the quest for a long time, we have angels animals.
I heard Mayakovsky, roaring elephant
In the keyhole of my empty apartment,
Sticking to the cloud in my pants as I could,
Exploding party red pasportiny.
I know Kincheva dancing Ball
With a dash of bare and falling Siberian Crane
Lead story with the dictates of the jester,
In which there is love, everything else - the shade.
I was playing with shadows and grain fed,
Chertёnka brownie that lives in the dungeon.
On the night it went into unknown territory,
And in the morning came back - Dostoevsky.
Beard tied in a player and an altruist,
Furious heavenly messenger epilepsy.
My neighbor did not acquire my neighbor, love thy,
Forgive stray Nastasia, cute Myshkin.
I - Myshkin, too, but not the prince,
I - just an idiot, impatient dreams hope.
Hope lost faith and shamed,
There was only a love of flying birds in the eternity ... Смотрите также: | |
