Кельтская Песня О Главном
Есть в биографии А. Андреева и период увлечения кельтской культурой, которое, похоже, не миновало ни одного гения псковской земли: если молодой Пушкин переводил отрывки поэм Оссиана, то Андреева кельтская романтика захватила гораздо сильнее. Часто можно было наблюдать нашего героя за чтением Йейтса на влажных берегах быстротекущей Иссы или посреди вересковой поляны, которыми изобилуют псковские леса. В эти дни композитор расхаживал, по обычаю древних кельтских воителей, голым, покрасив кожу в синий цвет – как сам он говорил, «шумящей прохлаждён осиной». Впрочем, есть сведения, что, когда краска кончилась, Анатолий стал использовать для достижения нужной степени синевы соответствующие напитки; иные даже утверждают, что синева определённых участков тела композитора была достигнута не без помощи знаменитой скалки Анны Петровны.
Помимо чтения поэзии Андреев, разумеется, занимался также и изысканиями в области кельтской музыки. В это время им овладела мысль о том, что все ирландские мелодии, все эти воспеваемые бесконечными бардами песни веселья, восходят к некоему единому корню, Пра-Джиге, или танцу Главного Кельта. Эта идея находит великолепное выражение в его «Кельтской Песне О Главном».
