Почти даже сразу горел дом. Шипел однотипный сквер, лил дождь. Неслась по запутанным улицам целлофановая обертка от сигарет. Падали спящие насекомые на ручьи и неслись внутрь реки. Реки волочили за собой минуты, заменяя старые новыми. Ярко светил огонь, дом падал назад. Уничтожалась грязь, менялось небо, смывались камни. Дышали усталые псы под мостами, кричали кошки. Летели сплоченные птицы, летели машины, выпуская горючую смесь. Рвались футбольные сетки на летнем поле, кричали подростковые рты, шевелилась трава. Ругались несчастные семьи в пяти квартирах, в шести доедали ужин, в трех умывались, ложились спать. Полыхало небо, трещала крыша, трещали стены. Бушевала гроза, распухали тучи, гремела ночь. Вертелось яблочное пугало, создавая движение пустоты на полуметровом расстоянии от себя. Смыкался закат, притворялись звезды, желтела, бледнела луна. Дрожал октябрь , намекая на замкнутый холодный круг. Умирали птицы, оживали насекомые, появлялась грязь. Ломался дом, кривился дом, махал руками и ногами, пускал слюни и кровь. Затихал сквер, затихал дождь. Медленно опускалась в лужу обертка. Гасли фонарные столбы, гасли автомобильные фары, гасли звезды. Воры несли свое, маньяки брали свое, влюбленные знали свое. Каждая часть цепи находилась в одном ключе. Далее бесконечность.
Almost even burnt the house immediately. Hissed the same type of park, the rain poured. He carried on the confusing streets of the cellophane wrapper from a cigarette. Fell dormant insects in streams and swept into the river. Rivers dragging minute, replacing old with new. Brightly shone the fire, the house was falling back. Destroy the dirt, the sky changed, the stones were washed away. Breathed tired dogs under bridges, screaming cats. Flew knit birds were flying machine, releasing combustible mixture. Football nets were torn on summer field, screaming teenage mouths, stirring the grass. Ruga poor families in five apartments in six had finished dinner, three washed, went to bed. Blazing sky, the roof cracked, cracked wall. Raging storm swollen clouds thundered night. Spit apple scarecrow, creating movement in the void half-meter away from him. Ganging sunset, pretending stars turned yellow, turned pale moon. She trembled in October, suggesting a vicious circle cold. A dying bird, revived insects, dirt appeared. Loma House, Crooked House, waving his arms and legs, and blood drooled. Square calms down, calmed down rain. Slowly he fell into a puddle wrapper. Extinguished lamp posts, car headlights went out, extinguished stars. Thieves carried her, took his freaks, lovers knew her. Each part of the chain is in the same vein. Next infinity. Смотрите также: | |
