Когда же он поравнялся с гробницей Рахили, то, даже не в голове нашего плотника появившись, а откуда-то из самой глубины нутра выплыв, осенила его мысль: женщина, которая так хотела этого сына, умерла, можно сказать, от его рук или, во всяком случае, по его вине и не успела даже взглянуть на него, не то что сказать ему хоть словечко, и тело ребенка отделилось от тела матери с безразличием плода, падающего с ветви дерева. Затем мысли его приняли оборот еще более печальный – дети-то всегда умирают по вине своих отцов, зачавших их, и матерей, выносивших во чреве своем и произведших на свет, – и пожалел Иосиф сына своего, безвинно обреченного смерти. Со смущенной душой постоял он у могилы самой любимой из жен Иакова, опустив бессильно руки, поникнув головой, чувствуя, как пробила все его тело ледяная испарина, и не было в этот миг на дороге ни души, и не к кому было обратиться за помощью. Плотник понял, что впервые в жизни усомнился в том, что мир устроен разумно и осмысленно, и, словно отбрасывая от себя последнюю надежду, выкрикнул: Я умру здесь!
Он вошел в пещеру и еще прежде, чем обрадовать Марию известием о том, что нашел себе работу, направился к яслям взглянуть на сына, сын же спал. Иосиф сказал себе: Он умрет, он должен умереть, и сердце у него защемило, но потом подумал, что по естественному порядку вещей первым должен будет умереть он сам и что смерть, изъяв его из числа живущих на свете, заменив присутствие его в этом мире отсутствием, даст ему — как бы выразиться поточнее? — нечто вроде — уж простите за такую несообразность — ограниченного во времени бессмертия, и длится оно до тех пор, пока людей, которых уж нет с нами, помнят и любят. When he caught up with the tomb of Rachel, it is not even in the mind of our carpenter appeared, and from somewhere in the depths of Nutra swim out, and struck his thought: the woman who so wanted this son died, we can say, from his hands or, in any case, due to his fault, and had no time to even look at it, not to say even a word to him, and the child's body was separated from the mother's body with indifference fruit falling from a tree branch. Then his thoughts took a turn even more sad - children always die through the fault of their fathers, to conceive them, and mothers endured in the womb and its officials carrying out the light - and felt sorry for his son Joseph, unjustly doomed to death. With confused soul stood it at the tomb of the most beloved of Jacob wives down powerless hands, hanging his head, feeling pierced his body icy perspiration, and it was not at that moment on the road no soul, and no one to turn to for help. Carpenter realized that for the first time in his life doubted that the world is a reasonable and sensible, and, like throwing myself last hope, shouted: I'm going to die here!
He entered the cave, and even before Mary cheer the news that he had found a job, he went to the manger to look at his son, the son is asleep. Joseph said to myself: He will die, he must die, and his heart ached, but then I thought that in the natural order of things, the first will have to die himself, and that death, withdrawing it from the number of people living in the world, replacing his presence in this world absence, give him - how to put it more precisely? - Something like - sorry for this incongruity - a limited time in immortality, and it lasts as long as the people who are really not with us, remember and love. Смотрите также: | |
