карикатуры восьмидесятых, дети пьянства, корчи и гнили,
всех уцелевших прячьте в подвал, тех, кого не посадили,
тех, кому не засадили, пора уберечь от вандалов,
красные глаза на районе у коммунистов и наркоманов.
прощайте все, я уезжаю домой на рассвете, привет Плутон.
только диван мой прогрызаный снами, в меня влюблен.
только не надо, мама, ронять слезу от несчастья большого,
да уж дочь ваша, маменька, ни на балу, и чо тут такого.
ебнулись крыши, ты меня слышишь, из-под завалов спасай мышей,
самое важное в моей жизни то, что я проживу много дней.
взятки гладки с промышленных психов и аукционов добра,
на складки падки ребятки, но кто из вас может любить до утра?
гонимых мечтой пугали грозой и сроками по пять лет,
забери кошелек и хуевую жизнь, оставь парочку сигарет.
Некрасов так и не понял, кому хорошо тут, и убежал,
что с вами делить общагу, что с бомжами делить вокзал.
на моем небе только пыль пыль пыль пыль
только пыль пыль пыль пыль пыль пыль пыль
и я вижу только пыль пыль пыль пыль
только пыль пыль пыль пыль пыль пыль
если у поэтов есть сифилесный рай, то меня не пустят,
так и буду всегда нерожденной в капусте и хуй с ним,
главное, чтобы создали искусство, а мы исказим,
сколько в Сибири зим мы на найках скользим.
грустный гражданин-армянин возит по маршруту один-четыре,
чтобы мне было куда уезжать утром из отчей квартиры,
самое страшное, если остепенимся, а не оступимся,
если все относительно, значит, я несу умные глупости.
дерзкие дни матерятся, активно бадяжат водяру и сок,
я ухожу в долину лесов, ваш социум для меня сдох.
все крысоловы и конокрады сидят в зоопарках, жаждут награды,
там, за оградой, ветер и небо, там чудеса, а ты там не был,
я набираю в поле для поиска "как вернуть планете невинность?",
но в чем же она виновата, когда и где же она провинилась?
мне быть бы швеей-мотористкой, а не идиоткой, ищущей рифмы,
и числа помнящей, и пробующей пришить руки к гитарному грифу.
Caricatures of the eighties, children of drunkenness, crust and rot,
all those who survive hide in the basement, those who were not planted,
those who did not plan, it's time to protect from Vandals,
Red eyes in the area of the communists and drug addicts.
Goodbye everything, I'm leaving home at sunrise, hello Pluto.
Only sofa my swollen dreams, in love with me.
just do not, mom, drop a tear from the misfortune of big,
Yes, your daughter is yours, Mama, nor on the ball, and cho here is this.
Fucking the roofs, you hear me, from under the savings save mice,
The most important thing in my life is that I will live a lot of days.
bribes smooth with industrial psychos and good auctions,
On the folds of the dad guys, but who of you can love until the morning?
abusive dream scared thunderstorms and time for five years,
We take a wallet and a fucking life, leave a couple of cigarettes.
Nekrasov did not understand who was good here and ran away
What to share a hostel with you, to divide the station with homeless.
On my sky, only dust dust dust dust
Only dust dust dust dust dust dust dust
and I see only dust dust dust dust
Dust dust dust dust dust dust dust
If the poets have a syphus paradise, then they will not be allowed,
So I will always be unborn in the cabbage and dick with him,
The main thing is to create art, and we are distorted,
How much in Siberia we are on nike sliding.
A sad citizen-Armenian is on the route one or four,
so that I was where to leave in the morning from the department of the apartment,
The worst thing, if you eat, and not cool down,
If all is relative, then I carry smart nonsense.
bold days of motley, actively jammed water and juice,
I'm leaving for the Valley of Forests, your society is dead for me.
All rats and concoctions are sitting in zoos, they crave awards,
there, behind the fence, the wind and the sky, there are miracles, and you were not there,
I dial in the search box "How to return the innocence planet?",
But what is it to blame, when and where she guessed?
I would be the seamstress-motorist, not an idiot seeking rhymes,
And the number remembering, and try to sew hands to a guitar vulture. Смотрите также: | |
