согрей меня.
на улице уют по праздникам, когда разрыв.
по сотне километров вдаль смотрел,
я не один, я только думал. проверял себя.
в себе сворачивал бумажные листы,
но никогда наружу.
зимой и в стужу, за руки, потом на них.
мы зависали в небесах одни с тобой.
потом вдвоём вертели книги и игрушки.
включили бра и спали на подушках
вместе на одной, как прежде.
а у меня на светлое надежда, будто
сам придумывал свои проблемы,
а дальше нету ничего плохого,
пути по улицам и в целом городу,
сидеть на лавках в пустоте,
когда ты даже сам себя переполняешь ею,
когда в метель летишь и лишь бы с ней,
себе рисуя пальцами картины в голове,
я через парк один, тону по глубине
мучительной, бесповоротливой обиды,
тут же пасмурно сегодня.
надеюсь, не последний раз, тебя
коснуться лишь хотя бы дважды за день,
скулы, губы, пальцы,
родинка по грани у ладони.
я тут один. сижу, рисую в доме,
в своей квартире облака в тумане,
светильник выключая только в полночь.
при свете лун, сквозившей через смог,
тебя я вспоминаю снова, мог я позвонить,
но вдруг уснула, вдруг.
испуг, такой же продолжительный, как жизнь.
рисую небо на ладонях что обветрены,
целую жадно, будто впрямь последний раз.
и без тебя, и всё же, точно,
вовсе не хочу я завтра.
я дохожу внутри до фаз,
когда убийственны часы, когда в разлуке.
ведь я
хочу
тобою
жить.
и греть собою твои руки. warm me up.
street comfort for the holidays, when the gap.
a hundred kilometers away watching
I am not alone, I was just thinking. I check yourself.
a folded paper sheets,
but never out.
winter and cold, hands, then to them.
We hang in the sky alone with you.
then twirled together books and toys.
included bras and slept on pillows
together on the same as before.
and I have a bright hope, though
he came up with their own problems,
and then there is nothing wrong with that,
way through the streets and the whole town,
sit on benches in the void,
when you even himself overwhelms it,
When you fly in a blizzard, and only to her,
currently drawing fingers picture in my head,
I through the park alone, tone depth
excruciating bespovorotlivoy resentment,
immediately overcast today.
I hope not the last time you
only touch at least twice a day,
cheekbones, lips, fingers,
birthmark on the brink at the palm of your hand.
I'm here alone. I sit, paint the house,
in his apartment in the fog cloud,
Only light is turned off at midnight.
in the light of the moons through by smog
I think of you again, I could call,
but suddenly he fell asleep, suddenly.
fear, the same duration as the life.
paint the sky on the palms that winded,
the whole greedy, if indeed the last time.
without you, and yet, precisely,
I do not want tomorrow.
I reach inside to phase
when murderous hours when apart.
because I
I want to
thee
live.
and warm your hands themselves. Смотрите также: | |
