Кто такой он, Высоцкий?.. Конечно – поэт,
И актер, и певец, безусловно.
Что мы знаем о нем? Что – прожил сорок лет,
Что умело жонглировал словом?
Что от бога талант, хоть не верил в Христа…
Колкость фраз – не ехидны – кинжала,
Под рубахой носил негасимый кристалл,
Каждой строчкой своей поражая!..
Он про Трою не пел – он про Трою кричал,
Словно в образ Кассандры вживаясь!..
И быстрее, но – ярче, сгорала свеча,
В полумраке к земле прижимаясь…
А вокруг – шум и гам, правы лишь «левые»,
И флажков красных пятна на стенах…
Только кони его, привередливые,
Нас тащили из душных застенок!
Под завязку забитым стихами рожком
Автомат семиструнный звенел!
И, опальным, но вольным по жизни, стрелком
Он по-своему думал и пел.
Нет, он Гамлетом жил, он его не играл!
Это он те скандировал речи!
А Жеглов его дал нам простую мораль:
Неизменно лишь место для встречи…
Знаю, жизнь он любил, каждым днем дорожил,
Но козлом отпущения не был.
И щиты прибивать на врата не спешил,
Шалашом делясь райским, как – хлебом.
Каждый раз покоряя свою вертикаль,
Словно Бруно, он шел на подмостки –
Устремляя свой взор то ли ввысь, то ли вдаль,
Нам с тобою он пел, он – Высоцкий.
Who is he, Vysotsky? .. Of course - a poet,
Both an actor and a singer, of course.
What do we know about him? What - lived for forty years,
That he skillfully juggled a word?
That God gave talent, even though he did not believe in Christ ...
The sharpness of phrases - not echidna - a dagger,
He wore an unquenchable crystal under his shirt,
Striking with every line! ..
He didn't sing about Troy - he shouted about Troy,
As if getting used to the image of Cassandra! ..
And faster, but - brighter, the candle burned out,
Cuddling to the ground in the twilight ...
And around - noise and din, only the "left" are right,
And flags of red spots on the walls ...
Only his horses, fastidious,
They dragged us out of stuffy dungeons!
To the eyeballs filled with verses
The seven-string machine rang!
And, disgraced, but free in life, shooter
He thought and sang in his own way.
No, he lived like Hamlet, he didn't play him!
It was he who chanted speeches!
And Zheglov gave it to us a simple moral:
Only the meeting place is invariable ...
I know he loved life, cherished every day,
But he was not the scapegoat.
And I was in no hurry to nail shields to the gates,
Sharing a hut of paradise, like bread.
Each time conquering your vertical,
Like Bruno, he walked to the stage -
Directing your gaze either upward or into the distance,
He sang to you and me, he is Vysotsky. Смотрите также: | |
