Я был батальонный разведчик,
А он писаришка штабной.
За родину был я ответчик,
А он спал моею женой.
Ой Клава, любимая Клава,
Ну как же могла ты так жить?
Когда же могла ты шалава,
Орла поменять на говно?
Орла, и красавца мужчину,
Я срать бы с ним рядом не стал,
И путь от Москвы до Берлина
По вражеским тропам шагал.
Когда мы шли на Берлин,
Уж лучше б туда не ходил,
Нарвался я братцы на мину,
Осколок мне член отхватил.
И вот я лежу в лазарете,
Три месяца там пролежал.
Медсёстры рыдали как дети,
Топор у хирурга дрожал.
Потом мне вручили протезы,
На Курский вокзал привезли,
И горькие горькие слёзы
Кондуктор на рельсы пролил.
Пролил, прослезился собака,
Но все же содрал четвертак,
Не выдержал я и заплакал,
Грабители, мать вашу так.
Домой я примчался как пуля,
И начал жену целовать.
Я телом её наслаждался,
Протез положил под кровать.
Проклятый осколок железа
Давил на пузырь мочевой,
Полез под кровать за протезом,
А там писаришка штабной.
Я бил его грязную рожу,
С груди я сорвал ордена,
О добрые русские люди
Налейте мне чарку вина.
О добрые русские люди,
Налейте мне чарку вина.