В небо пускала стрелы белы,
Ни серебра, ни силы за душой.
Бога просила, песни пела
Ласковый, милый, ..., но чужой...
Дочь ничья под горькой и злой луной
Выросла и стала ничьей женой:
Радостной, безудержной и хмельной.
Вот мой дом, семь лет за твоей спиной.
На пир или на бой,
Я обещаю, что буду шелковой,
Возьми меня просто с собой,
Куда бы ни шел ты.
Все города, моря и страны
Пепел укроет мягко, будто снег.
Где ты прошел бесшумно рано,
Все твои раны видимы мне во сне.
Сын ничей, ответишь ли, почему
Ты никому не брат, никому не муж,
Что за горечь гонит тебя во тьму,
Радостно ли столько лет одному быть?
Заплачь или запой,
Я обещаю, что буду шелковой,
Возьми меня просто с собой,
Куда бы ни шел ты.
На пир или на бой,
Я обещаю, что буду шелковой,
Возьми меня просто с собой,
Куда бы ни шел ты. The sky would have shot arrows,
Nor silver, nor the power of the soul.
God requested songs sung
Tender, sweet, ... but someone else ...
Daughter draw a bitter and angry moon
It has grown to become the wife of a tie:
Joyful, unrestrained and intoxicating.
This is my house, seven years behind you.
On a feast or a fight,
I promise that I will be silk,
Take me with a simple,
Wherever you go.
All of the city, the sea and the country
Ashes shielding softly, as if snow.
Where you went silent soon,
All your wounds seen me in a dream.
Nobody's son, Lee said, is why
You're nobody's brother, no husband,
What a bitter drives you into the darkness,
Glad you for so many years to be one?
Paid or booze,
I promise that I will be silk,
Take me with a simple,
Wherever you go.
On a feast or a fight,
I promise that I will be silk,
Take me with a simple,
Wherever you go. Смотрите также: | |
