Здравствуй, ночь, я стал ещё глупее.
Свет выключил; проверю: батареи греют ли.
Черствеет хлеб, вода уходит ниже,
Когда взойдёт луна из жести крыши.
Крои письмо, макай перо в окошко,
Темным-темно, февраль простужен и взъерошен.
Вдыхая глубоко, пришла размашисто, неспешно
Ночь, как орёл, крылом укрывший решку,
Точь-в-точь.
И всем от южных звёзд до самых ярких, до полярных,
Маячит в стойке оловянный столб фонарный,
Маячит в стойке оловянный столб фонарный.
Вот так всё на своих местах и крыть здесь больше нечем;
Чугунный неподъёмный гулкий, как часть речи, вечер.
Да утром утренний, да всем известна рецептура,
Согреться как и как сбивать температуру, если вдруг
И стук-тук в дверь, за дверью дверь, огромен терем.
Спасибо книгам за уменье проходить сквозь стены,
Спасибо книгам за уменье проходить сквозь стены.
Да что я всё о грустном, о печальном?
Не спится, стало быть, пойду поставлю чайник.
Чай, чай, чай. Выручай. Чай, чай, чай. Hello, overnight, I became even more stupid.
The light is off; Check: Does the battery warm.
Stale bread, water goes below
When the moon rises from the tin roof.
CROI letter dunk feather in the box,
Dark dark, a cold February and disheveled.
Inhaling deeply, I came boldly, slowly
The night, like an eagle, wings ukryvshy tails,
A hair's breadth.
And all from the southern to the brightest stars to polar,
Loomed in front Tin Lampposts,
Loomed in front Tin Lampposts.
So all in their places, and beat them here nothing else;
Cast iron too heavy booming, as part of the speech the evening.
Yes, in the morning the morning, but everyone knows the recipe,
How warm and how to bring down the temperature, if you suddenly
And knock-knock on the door, the door door is huge tower.
Thank books for the ability to walk through walls,
Thank books for the ability to walk through walls.
Yes, I'm all about the sad, the sad?
I can not sleep, so, go put the kettle on.
Tea, tea, tea. Requirement. Tea, tea, tea. Смотрите также: | |
