Шапку насупя до глаз,
Спит. «Не доскачешь до нас».
Старый колдун — городишка, —
Нос — каланчевая вышка,
Чуйка — овражный лопух…
Только б ночник не потух!
Снова кручинится деду,
Некому дрёмы поведать.
Ясени в лунных косынках,
Садик в росистых барвинках,
В хворосте спят снегири…
Где вы, глаза-купыри
В травах стрельчатых ресниц,
Локон пьяней медуниц?
Пляшет ответно ночник:
Впредь не влюбляйся, старик!
Плюнул бы дурню в бельмо:
Сердце не знает само —
Двадцать ему или сотня!..
Где ты, мой цветик болотный?!
В срок я доштопал коты,
Мягко подрезал кусты,
Зерен насыпал щеглу,
Жучку приветил в углу,
Сел на лежанку совой: —
Где ты, подснежник лесной?!
Сумерки дратвы длинней,
Ночи — одёр без возжей —
Тянут чугунный обломок,
Чтоб улыбнулся потомок
Виршам на нем пустозвонным:
«Умер в щегленка влюбленным».
Тяжек могильный колпак…
Вспыхнул за окнами мак
[Буйственным] алым плащом,
Видятся меч и шелом,
Сбруя с арабской насечкой:
«Грозный, тебе ли за печкой
Тени пустые ловить?!»
Только любви не избыть!
Подвиг ли, слава ли, честь ли?
Что там? Колеса да петли!
Терпкая пытка моя!..
Тянется веткой заря
В просинь сутулого зальца…
Выстрел, иль хрустнули пальцы?
Ах, то щегленок старинный
Утро вплетает в седины —
В пустую, в худую постель!..
Где ты, лесная свирель?!
