1. Из черного пепла,
Из серого камня
На острове вечно спрессована память
Из хлесткого ветра, из зябкости суши,
Из терпкого света загубленным душам.
Возносится песня над Соловками,
Где яркое солнце совсем не ласкает,
А лишь подбирается волнами горя
У берега горького
Белого моря
2. Холодной святыней, бесшумным потоком
За именем имя - на горечь потомкам.
На диво туристам, назло ротозеям - о нашем, российском, чем с болью владеем.
Пусть звон колокольный уносится в небо
Для тех, кто здесь был и для тех, кто здесь не был,
И ярким пожаром взметнется заря
У стен Соловецкого монастыря.
(проигрыш)
Возносится песня над Соловками,
Где яркое солнце совсем не ласкает,
А лишь подбирается волнами горя
У берега горького
Белого моря.
Пусть звон колокольный уносится в небо
Для тех, кто здесь был и для тех, кто здесь не был,
И ярким пожаром взметнется заря
У стен Соловецкого монастыря.
1. From black ash,
From gray stone
On the island forever compressed memory
From the High Wind, from the zyability sushi,
From the tart of light to the ruined souls.
The song is raised over Solovkov,
Where the bright sun does not caress at all,
But only selected by the waves of grief
At the shore of Gorky
White Sea
2. Cold shrine, silent flow
Behind the name of the name - on bitterness to descendants.
On Divo to tourists, called the Rotosews - about our, Russian than with pain we own.
Let the ringing bell worn into the sky
For those who were here and for those who were not here,
And bright fire shooting
At the walls of the Solovetsky Monastery.
(loss)
The song is raised over Solovkov,
Where the bright sun does not caress at all,
But only selected by the waves of grief
At the shore of Gorky
White Sea.
Let the ringing bell worn into the sky
For those who were here and for those who were not here,
And bright fire shooting
At the walls of the Solovetsky Monastery.
