В этом месте я тихо тебя люблю.
Так тоскливо, по-детски, по-животному, по-иному.
Так обычно скучают дети по сестрам, убитым колесной шиной,
Так обычно жуют уныние, перекатывая во рту, собаки
По хозяину, бросившему в лесу.
Так обычно скучают по легким мертвые,
по ноге - безногие, по руке - безрукие.
Так тоскуют по трем ночам в опустевшем городе,
Потом расстреленном и убитом
Войной и нежно посыпанным прахом и забытьём.
Так обычно скучают те, кто ничего не станет просить вернуть.
Так обретают свободу в отсутствии золота.
В этом месте я становлюсь растением
Я стою у света и жду питьё.
Я ничего не вижу, и в этом месте я просто помню,
Что было что-то похожее на человека
Ко мне иногда подходившее
И наливавшее в эту сухую землю
Небольшую дозу какой-никакой любви.
Я становлюсь тетрадью (в меня ничего не пишут),
Я становлюсь Библией (вроде надо, чтобы была любимой,
Но ничего не понятно и слишком честно),
Я становлюсь ржавым автомобилем,
Чьей-то забытой верой, надеждой, честью.
В этом месте я как ребенок из детского дома,
У которого куда-то ушла родная (теплая и живая,
С морщинистыми руками, пахнущими... хлебом? медом?
с лицом добрым, как у доктора-айболита,
в объятьях которой ничего не существует и не болит),
мама, и поэтому теперь надо ждать
какой-то другой мамы - несравнимо чужой и абсолютно холодной.
В этом месте не пишется ничего почему-то светлого,
Все выходит зеленым, тоскливым, выжженным,
Все выходит каким-то невероятно
Моим по тебе несбывшимся
И попросту
Неживым. In this place I love you quietly.
So sad, childish, in an animal, is different.
So usually bored children for sisters killed by a wheelbarrow,
So usually chew a despondency, rolling in the mouth, dogs
By the owner who quit in the forest.
So usually bored on the easy dead,
on the leg - a naked, handless.
So jeightened in three nights in the empty city,
Then shown and killed
War and gently spripped with rush and forget.
So usually you miss those who will not ask anything to return.
So find freedom in the absence of gold.
In this place I become a plant
I'm standing at the light and waiting for drinking.
I see nothing, and in this place I just remember
What was something like a person
I sometimes approached me
And poured into this dry land
A small dose of any love.
I become a notebook (they do not write in me),
I become the Bible (it seems necessary to be a beloved,
But nothing is understandable and too honest)
I become a rusty car,
Someone's forgotten faith, hope, honor.
In this place, I like a child from the orphanage,
Whose left native (warm and lively,
With wrinkled hands, smelling ... bread? honey?
with the face of good, like Dr. Aibolita,
In the arms of which nothing exists and does not hurt)
Mom, and so now you have to wait
Some other mom is incomparably someone else and absolutely cold.
In this place is not written anything for some reason.
Everything comes out green, dreary, scorched,
Everything comes out some incredibly
My unless
And simply
Non-residential. Смотрите также: | |
