Во вре́мя о́но, во́ини е́мше Иису́са ведо́ша к Каиа́фе архиере́ови, иде́же кни́жницы и ста́рцы собра́шася. Петр же идя́ше по Нем издале́ча, до двора́ архиере́ова: и вшед внутрь, седя́ше со слуга́ми: ви́дети кончи́ну. Архиере́е же и ста́рцы, и сонм весь, иска́ху лжесвиде́тельства на Иису́са, я́ко да убию́т Его́. И не обрета́ху: и мно́гим лжесвиде́телем присту́пльшым, не обрето́ша. По́слежде же приступи́ша два лжесвиде́теля, ре́ста: сей рече́: могу́ разори́ти це́рковь Бо́жию, и треми́ де́ньми созда́ти ю. И воста́в архиере́й рече́ Ему́: ничесо́же ли отвещава́еши, что си́и на Тя свиде́тельствуют? Иису́с же молча́ше. И отвеща́в архиере́й рече́ Ему́: заклина́ю Тя Бого́м живы́м, да рече́ши нам, а́ще Ты еси́ Христо́с Сын Божий? Глаго́ла ему́ Иису́с: ты рече́. Оба́че глаго́лю вам: отсе́ле у́зрите Сы́на Челове́ческаго, седя́ща одесну́ю си́лы, и гряду́ща на о́блацех небе́сных. Тогда́ архиере́й растерза́ ри́зы Своя́, глаго́ля: я́ко хулу́ глаго́ла, что еще́ тре́буем свиде́телей? Се ны́не слы́шасте хулу Его́. Что ся вам мни́т? Они́ же отвеща́вше ре́ша: пови́нен есть сме́рти. Тогда́ заплева́ша лице Его́, и па́кости Ему́ де́яху, о́бвии же за лани́ту уда́риша, глаго́люще: прорцы́ нам, Христе́: кто́ есть ударе́й Тя? Петр же вне седя́ше во дворе́, и приступи́ к нему́ еди́на рабыня, глаго́лющи: и ты бе со Иису́сом Галиле́йским. Он же отве́ржеся пред все́ми, глаго́ля: не вем что́ глаго́леши. Изше́дшу же ему́ ко врато́м, узре́ его́ другая, и глаго́ла им ту: и сей бе со Иису́сом Назоре́ом. И па́ки отве́ржеся с кля́твою, я́ко не зна́ю Челове́ка. Пома́ле же приступи́вше стоя́щий, ре́ша Петро́ви: вои́стинну и ты от них еси́, и́бо беседа твоя́ я́ве тя твори́т. Тогда́ на́чат роти́тися и кля́тися: я́ко не зна́ю Челове́ка, и а́бие пе́тел возгла́си́. И помяну́ Петр глаго́л Иису́сов, рече́нный ему́, я́ко пре́жде да́же пе́тел не возгла́си́т, трикра́ты отве́ржешися Мене́: и изше́д вон, пла́кася го́рько. At the time of the ONO, WIMSHEY Jesus Vedasha to Caiafa Bishoperovi, the idea of books and stars gathered. Peter is walking along him from afar, to the courtyard of the bishop: and entered inside, grayer with the servants: Vidoty end. The bishop, and the Staras and the whole host, are distinguished by false witness on Jesus, I will kill him. And not to the attentive: and the many false seekers of the bent, not a lot of things. The same way, having started two false witnesses, the REST: this speech: I can ruin the workshop, and the tremor of the Denmi Create Yu. And after the bishop of the speech to him: do they answer that they have a wit to witness? Jesus is silent. And having answered the bishop of the speech to him: I conjure the God alive, let us speak to us, then you are the Son of God? Jesus said to him: You are a speech. I will verify you: we cut off the son of humanity, gray -haired, and a habiting on the naiven obtsch. Then the bishop is torn to pieces of his own, verb: I was a blasphemer, what else are we shaking the witnesses? We have now heard his blasphemy. What does you imagine? They were answering the RESCH: Mounting is supposed to eat. Then it is splashing his face, and he will have a goodness to him, but Obvia for Lanita Lemarisha, verbing: Proterers to us, Christ: who is the shock? Peter is already out of the courtyard, and proceed to him one slave, verb: and you are with Jesus Galilean. He is responding before everything, verb: not in the back of the verb. I will put it out to him to the goalkeeper, it was different to him, and she said that: and this one with Jesus Nazra. And the Paki responded with a swearing, I do not know a man. Lastly, having started standing, Resha Petrova: Voystinnu and you are, from them, and your conversation is creating. Then they are nourished and swear: I do not know the humanity, and the ejeza has been led. And Peter the verb by Jesus, speechless to him, as if he would not give the end to the head, the tricetes answered with Men: and out of place, there was a bitterness. Смотрите также: | |
