Снова Невский проспект прогоняет желание сна.
На какой-то момент я на грани схожденья с ума…
Я незримая мышь в карнавале рекламных огней.
Ты красиво молчишь, не считая ни денег, ни дней.
Бьётся в окна кафе ослепительно черная ночь,
Жар больных фонарей, им, наверно, ничем не помочь…
Лихорадочен сон и обманчив недолгий покой.
Я хочу в подворотню, где снег, озаренный луной.
Я в ритме Петербурга…
Ведь я в ритме Петербурга…
Непременно нырнем в эту вечность, в ее черноту,
Самым длинным путём постоим на чугунном мосту.
Безымянный святой мимо нас безмятежно пройдет.
Он художник, он бродит и пишет всю ночь напролет…
Пишет серую зиму, пишет, пишет…
Пишет свет фонарей, подворотен трясину, пишет, пишет…
И нас неприкаянных в ней…
Я в ритме Петербурга…
Ведь я в ритме Петербурга…
Again Nevsky Prospekt desire banishes sleep.
At some point, I'm on the verge of going crazy ...
I am an invisible mouse in the carnival lights advertising.
You say something nice, not counting any money or days.
Beating at the windows cafe dazzling black night,
Heat lamps patients, they must have no help ...
Lihoradochen sleep and deceptive short rest.
I want the gateway where the snow illuminated by the moon.
I'm in the rhythm of St. Petersburg ...
After all, I'm in the rhythm of St. Petersburg ...
Be sure to dive into this eternity, in her black,
The longest path'll stand on the iron bridge.
Unnamed saint by us quietly pass.
He is an artist, he wanders and says the night away ...
He writes a gray winter, writes, writes ...
He writes light lamps, gateways quagmire, writes, writes ...
And we are restless in her ...
I'm in the rhythm of St. Petersburg ...
After all, I'm in the rhythm of St. Petersburg ...
