Русалка, цыганка, цикада, она понимать рождена
густой разнобой вертограда, громоздкий полёт табуна.
В канкане вакхической свадьбы, полночных безумств посреди,
она жениха целовать бы могла. Но не станет, не жди.
А станет, вдали от сатиров, менад и силенов ручных,
столичных смущать ювелиров, тиранить портных и портних.
Укрывшись во мрак чернобурки, в атлас, в золотое шитьё,
в холодном сгорит Петербурге холодное сердце её.
И жизнь эта будет напрасна, со всякой другой наравне.
И хватит о ней, и прекрасно. Теперь обо мне, обо мне.
Я мог бы, к примеру, майором всемирных спасательных сил,
зевая, лететь гастролёром, куда Красный Крест попросил.
Ни ямба не чтить, ни бемоля. А выйдя в отставку, осесть
у самого синего моря, у самого что ни на есть.
Но вместо того, от обиды кривясь, поведу под уздцы
бемоля и ямба гибриды, добро хоть не льва и овцы.
Моей погибать без браслета руке, голове - без царя.
И самого чёрного цвета мне будут встречаться моря.
И всё это будет досадно, смешно, и т.д., и т.п.
И хватит об этом, и ладно. Теперь о тебе, о тебе.
Но только зачем эти взмахи, зачем этот плеск через борт?
Ты явно напуган, ты в страхе таком, что сбежал бы, да горд.
Едва приступил я к рассказу, а ты уж и белый совсем.
И сразу закуривать, сразу закуривать, сразу. Зачем?
Уймись, не греми кандалами, тебе повезёт, повезёт.
В твоей поднебесной программе никто ничего не поймёт.
В тебе согласятся как раз два фарватера: твой и ничей.
Ты светлая точка пространства, тандем, совпаденье лучей.
Дерзай, мизерабль грандиозный. Быть может, за твой-то визит,
смягчившись, каратель межзвёздный и нас, остальных, извинит. Mermaid, gypsy, cicada, she understood born
dense disparity vineyard, bulky flight herd.
In cancan Bacchic wedding, midnight madness in the midst,
She groom kiss I could. But no more, do not wait.
And will be away from the satyrs, maenads and powerful hand,
capital embarrass jewelers, tailors and dressmakers to tyrannize.
Sheltered in darkness fox in satin, in gold embroidery,
cold cold heart Petersburg burn it.
And this life is in vain, with all other par.
And enough of it, and beautiful. Now, about me, about me.
I could, for example, a major global rescue forces,
yawning fly guest artists, where the Red Cross asked.
Neither iambic not honor nor flat. And coming down, settle down
a blue sea, near the that neither is.
But instead of resentment curve'll take the reins
E flat and iambic hybrids, well at least not a lion and a sheep.
Die without my bracelet hand head - without a king.
And most black I will meet the sea.
And all this is annoying, funny, etc., etc.
Enough about that, okay. Now, about you, about you.
But why these sweeps, why this lapping across the board?
You obviously scared, you're such a fear that had fled to, but proud.
I almost started to the story, and you're too white at all.
And immediately light up, light up immediately, immediately. Why?
Calm down, do not rattle shackles, you lucky, lucky.
In your program under heaven no one will understand.
As you will agree just two fairway: yours and nobody.
You're a bright point in space, tandem coincidence rays.
Be of good cheer, Les Miserables grand. Perhaps, for your visit something,
soften the punisher interstellar and the rest of us, I'm sorry. Смотрите также: | |
