Песнь о Неведенье
На тринадцатый день календарь стушевался, и время повисло отвесно.
Жили в нём и не ведали мы ни о том, сколько нам до отъезда,
ни о том, доживём ли.
И когда от неведенья мне и тебе
почему-либо делалось не по себе,
до заката пустую покинув гостиницу, шли мы в деревню.
Словно снеди и вправду хотели простой,
что осталась ещё от недели Страстной,
то есть местной еды, впрочем, столь же безрадостной, сколь и густой.
И природа цвела, и на пасеке ульи гудели, как струны в рояли.
А в воде, вдоль которой мы шли, неподвижные рыбы стояли,
шевеля только ртами.
Но иною казалась еда, чем ждалась,
и над заводью заросль кололась и жглась.
И не пресной от берега веяло мелью, но далью и солью.
Намечалось начало всего, что затем,
и душа совпадала с немыслимо чем,
и мерещилось ей, будто небо рыдало над этим над всем.
Ничего-то оно не рыдало, скорей хохотало оно и глумилось.
Да не вслух, не для нас - высоко, а неведенье сладко дымилось,
как река, то есть рядом.
И случись нам скатиться в неведенье то,
чтобы там воплотиться немыслимо в что,
ничего-то с собою не взяли мы, кроме бы этих каникул,
чей напев был неладен и голос хоть брось,
где не всё то цвело, что кололось и жглось,
где ничто не умело как следует сбыться, и вот не сбылось.
Где и выжили мы бы едва ли, но где
неподвижные рыбы стояли в воде,
как во сне, обнимающем вечность, но длящемся меньше секунды,
где душа лишь себя не боялась одной
и надменное небо смеялось над мной,
но грозой не лилось и глазам не являлось, плыло стороной.
Плыло стороной.
2007 Song of Ignorance
On the thirteenth day of the calendar efface, and time hung vertically.
They lived in it, and we did not know either how much to us before departure,
nor that there'll Live.
And when ignorance of me and you
for some reason it was not done on their own,
to dusk empty leaving the hotel, we went to the village.
Like eatables really wanted a simple,
What remains more of Holy Week,
that is, local food, however, is as bleak as it is thick.
And nature is blooming and buzzing hives in the apiary as strings in the piano.
And in the water, along which we walked, the fish still standing,
moving only their mouths.
But inoyu seemed meal, than waiting for,
and over the plant thicket shot up and burned.
And it is not fresh from the coast breathed aground, but dalyu and salt.
It was planned to the beginning of all that followed,
and it coincided with the soul than the unthinkable,
and imagined it as if the sky wept over it at all.
Nothing, it is not sobbing, most laughed and mocked it.
But not out loud, not for us - high and steamed sweet ignorance,
like a river that is close by.
And we happen to slip in the dark that
to incarnate there inconceivable in that,
nothing something with him, we did not take, in addition to these holidays,
whose melody was disagreement and even the voice cast,
where not everything was in bloom that stabbed and burned,
where nothing is as it should be realized skillfully, and that has not come true.
Where would we have survived almost, but where
fish were still in the water,
as in a dream, embrace eternity, but lasts less than a second,
where only the soul itself is not afraid of one
and haughty sky laughed at me,
but the storm is not raining and the eyes was not, swam round.
Sailed round.
2007 Смотрите также: | |
