ИЮНЬ (Михаил Щербаков)
Неугасающей памяти Владимира Высоцкого посвящается
Ну что ж, давайте старт. Я отрешён и собран.
Машину с места рву, кренюсь на вираже,
И вижу свой маршрут, столбов косые рёбра
И зрительских рядов весёлое драже.
Писали обо мне великие поэты,
Прекрасные певцы певали обо мне.
Я скорости маньяк, вместилище сюжетов,
Я быстр и невесом, как юноша во сне.
Красивая стезя! Красивый поединок!
Как стремя под ногой, упругая педаль,
И триста миль за час, и триста лошадиных,
И триста слабых сил, меня несущих вдаль.
Ах, лошади мои, каурые, гнедые!
Я снова вас гоню на скользкий поворот,
Несётесь вы легко, поджарые, худые,
И нежный Адамо в приёмнике поёт.
Мне дела нет до грёз, что властвуют на свете,
Мне дела нет до слёз и радужных идей.
Вокруг реальный мир, вокруг реальный ветер
И около трёхсот пленённых лошадей.
И я лечу вперёд, и по бетонной глади
Несётся моя мысль – чуть дальше по пути:
Сложилось так, что я всегда немного сзади,
Так вышло, что она немного впереди.
Июнь на проводах играет, как на струнах.
Гонюсь за мыслью я – ах, чёрт меня возьми!
А зрители вопят, беснуясь на трибунах,
И чувствуют себя полезными людьми.
Но правит мной азарт: да что ж это такое,
Неужто никогда я силы не сравню?
Кричите мне вослед, машите мне рукою,
Но я сегодня злой – я мысль перегоню!
Я сделаю её! Не так уж это тяжко!
Она совсем близка, туманится, дразня.
А мой автомобиль – как коренной в упряжке,
И триста пристяжных не выдадут меня.
Да, мысль моя сильна, резерв её бесчислен,
Но я – в конце концов, я тоже не щенок!
Я должен победить в единоборстве с мыслью!
Я делаю рывок, ещё один рывок...
Ого! Вот это дал! Теперь уж не до смеха.
Как жутко я рванул – и выжал всё до дна,
И мысль свою к чертям с размаху переехал,
И вырвался вперёд – и ей теперь хана.
Её забили в пыль, на оси намотали,
Её смели в кювет, закинули в овраг.
Она могла ожить, но лошади стоптали.
Выходит так, что я сегодня в лидерах.
Пусть я теперь глухой, пусть я теперь незрячий,
Но призрачной черты уже почти достиг.
Я разум потерял, неровный и горячий,
Но вынесет меня холодный мой инстинкт.
Пути последний клок в последнем напряженьи
Я съел наискосок от общей колеи,
И финиш пересёк, и встал в изнеможеньи...
Ну вот и вся любовь, лошадки вы мои.
Окончился вояж на бурках и на сивках.
Спадает на лицо усталости покров.
А мысль мою несут, сложивши на носилках
Останки и куски, истерзанные в кровь.
Ах, лучше б мне вовек не лезть игле на кончик,
Ах, лучше было б вам не видеть никогда,
Как крошится гранит, как плачет автогонщик...
Но спирт уже разлит – садитесь, господа. JUNE (Mikhail Scherbakov)
The unfading memory of Vladimir Vysotsky is dedicated
Well then, let's start. I am detached and assembled.
I’m tearing the car from a place, I roll on a bend,
And I see my route, pillars oblique ribs
And the audience ranks a dragee.
Great poets wrote about me
Beautiful singers sang about me.
I’m a speed maniac, a plot of stories,
I am fast and weightless, like a young man in a dream.
Beautiful path! Nice fight!
Like a stirrup under your foot, an elastic pedal,
And three hundred miles in an hour, and three hundred horses,
And three hundred weak forces carrying me into the distance.
Ah, my horses, brown, bay!
I'm driving you on a slippery turn again
You rush easily, lean, thin,
And the gentle Adamo in the receiver sings.
I don’t care about the dreams that rule the world,
I don’t care about tears and bright ideas.
Around the real world, around a real wind
And about three hundred captive horses.
And I'm flying forward, and along the concrete surface
My thought rushes - a little further along the way:
It so happens that I'm always a little behind
It turned out that she was a little ahead.
June on wires plays like on strings.
Chasing a thought I - oh my gosh!
And the audience screaming, raging in the stands,
And they feel useful people.
But excitement rules me: yes what is it,
Can I never compare strength?
Shout after me, wave my hand
But today I am evil - I will overtake the thought!
I will do it! Not so hard!
She is very close, foggy, teasing.
And my car is like a root in a harness,
And three hundred swindlers won't betray me.
Yes, my thought is strong, its reserve is countless,
But I - in the end, I'm not a puppy either!
I have to win the fight with thought!
I make a jerk, another jerk ...
Wow! That gave it! Now it’s no laughing matter.
How terribly I pulled - and squeezed everything to the bottom,
And his thought to hell with a sweep moved
And he rushed forward - and now she is Khan.
She was hammered into dust, wound on an axis,
She was dared into a ditch, thrown into a ravine.
She could come to life, but the horses were still.
It turns out that today I am in the lead.
May I now be deaf, May I now be blind
But the ghostly line has almost reached.
I lost my mind, jagged and hot
But my cold instinct will bear me.
Ways last shred in last stress
I ate obliquely from the total rut
And the finish line crossed, and stood exhausted ...
Well, that's all love, you are my horses.
The voyage on burkas and nods ended.
The cover falls on the face of tiredness.
And they carry my thought, folded on a stretcher
Remains and pieces tormented in blood.
Ah, I’d better not forever stick a needle on the tip,
Ah, you'd better never see
How granite crumbles, how a race car driver cries ...
But alcohol is already spilled - sit down, gentlemen. Смотрите также: | |
