Волнуйся, знахарь, о травах, почве, камнях, золе.
Снабжай сигнатурой склянку, словно ларец ключом.
Пекись о добротном тигле, об огневом котле.
О звонких весах заботься. Более ни о чём.
Сто тысяч лиц исказятся, гневно задрав носы:
мол, стрелок ты не следишь и эпохи пульс потерял.
Меж тем вот палец твой, он на пульсе. А вот часы,
они идут, и довольно быстро, я проверял.
Сто тысяч глаз, то есть, двести тысяч, берём вдвойне,
на зелье твоё посмотрят, как на исчадье зла.
А ты доверься ни в коей мере не им, но мне.
Я первый приду отведать из твоего котла.
Сто тысяч ртов напрягутся, как только я и ты
бальзам разольём по чаркам, даже не дав остыть.
«Не пейте, вам станет плохо!» - запричитают рты.
А нам и так уже плохо, что ж мы будем не пить?
Сто тысяч лбов, начинённых мудростью лет и зим,
замрут, не решив, как быть, едва лишь я намекну,
что даже отдыха ради ты отойдёшь не к ним,
а к сыну Ночи и брату Смерти, то есть ко Сну.
Кому же и спать-то сладко, как не тебе, врачу?
Дремли, покуда в котле твоём, закипая в срок,
бурлит лекарство от государства, пей не хочу,
оно же средство от людоедства, рубль пузырёк.
Я сам бы спал, да бальзам гудит, аромат плывёт,
объяв район, а также примкнувший к нему пустырь,
плывут индийские перцы, гвоздика, шафран и мёд,
мускатный цвет, кардамон, орехи, изюм, имбирь...
1992 Worry, healer, about herbs, soil, stones, ash.
Signature the bottle like a casket with a key.
Flake on a solid crucible, on a fire boiler.
Take care of sonorous scales. Nothing more.
One hundred thousand faces will distort, angrily lifting their noses:
they say that you don’t follow the shooter and you lost your pulse.
Meanwhile, here is your finger, it is on the pulse. But the clock,
they go, and pretty quickly, I checked.
One hundred thousand eyes, that is, two hundred thousand, we take twice
they will look at your potion as if they were evil creatures.
And you in no way trust them, but me.
I'm the first to come to taste from your cauldron.
A hundred thousand mouths tighten as soon as I and you
spill the balm into glasses, not even allowing to cool.
"Do not drink, you will feel bad!" - mouths mouthed.
But it’s already bad for us, so what are we not going to drink?
One hundred thousand foreheads, filled with the wisdom of years and winters,
will die, not deciding what to do, as soon as I hint
that even for the sake of rest you will not go to them,
and to the son of Night and the brother of Death, that is, to Sleep.
To whom is it sweet to sleep, if not for you, the doctor?
Dozing, as long as in your cauldron, boiling on time,
the medicine for the state is seething
it’s a remedy for cannibalism, the ruble is a bubble.
I myself would sleep, but the balm is buzzing, the aroma is floating,
declaring the area, as well as the wasteland adjacent to it,
Indian peppers, cloves, saffron and honey float
nutmeg, cardamom, nuts, raisins, ginger ...
1992 Смотрите также: | |
